Идиот, конечно. Всё видел и ссору, и драку, и мог бы вмешаться раньше. Но стоял, выжидал чего-то Хотя нет, не идиот дельный малый: вон, гривенник от меня заработал в итоге. Видно, на то и расчет был.
Заплатил. Потому что связываться не хочу. Видеорегистраторов пока не изобрели, а иные видоки подлого сословия против меня, дворянина, не тянут. Это возчик уже понял, и горестно причитая, полез чинить колесо. Вот не бил бы он моего водилу, я бы, может, и дал ему пятак, скажем, для утешения. А теперь хрен!
Хорош, хорош, сдерживая смех, рассматриваю я ару.
Разбитый нос и губа и, возможно, фингал будет.
Ты чего в драку лезешь? А если бы меня или Владимира не было рядом? спрашиваю.
Так вот вы и были, и что? Как мне это помогло? недовольно бурчит дерзкий крепостной, и мы едем по улице дальше.
Решили остановиться на Хитровке по совету портье из нашей дорогущей «Неги Персии». Да и рекламку видел в газете: цены там заметно веселее. И впрямь: в гостинице «Лесной» сняли аж три номера два крошечных и один люкс. За всё отдал пятёрку ассигнациями. Без обеда, разумеется. По восемьдесят копеек за каждый малый номер, плюс слуги, и три с полтиной за мой люкс.
Номер мне попался скромный, но со вкусом: умывальник имеется, как и лохань для принятия ванн. Печки, правда, нет ну так сейчас и не зима. А минимализм вполне мне по сердцу. А особенно понравился вид из окна: прямо на красивую старую усадьбу с колоннами. Каменный трёхэтажный особняк с башенкой, из тех, что проклятый «хранцуз» не дожёг в 12-м. Да и непросто сжечь такое крепкое строение.
Подколокольный переулок это, если память не врёт. Чёрт возьми, был я тут лет за двадцать пять до попадания сюда! В будущем здесь находилось медучилище, или колледж медицинский. И цвет особняка был не белый, как сейчас, а жёлтый. Но эти приметные колонны я узнал! Ухаживал тогда за своей бывшей, которая здесь училась
Ух ты, а сегодня тут, похоже, намечается веселье. Прямо на моих глазах распахнулись ворота усадьбы не глухие, как у меня, деревянные, а кованные, ажурные, с завитушками. Видно сразу стоят они кучу денег. И вот во двор, играя и подпрыгивая, с бубнами и гитарами, вваливается целая стайка цыган, в основном женского пола. «Медведя разве что нет», подумал я про себя. И ошибся.
Следом подкатило ещё одно бричкообразное сооружение с Топтыгиным на цепи! Правда, не таким, как тот, что недавно гнался за мной по лесу. Этот поменьше. Медвежонок, скорее всего. Сидит на задних лапах, вертит головой и даже не рычит. Замучился небось, бедолага, людей веселить. «Нет на тех людей зоозащитников» машинально отметил я, и самому стало жаль косолапого.
Ещё один плюс моего люкса за стенкой номер Тимохи. Там пенал шириной метра полтора и длиной три-четыре, где стоит кровать, небольшой столик и вроде стул ещё. Почему это «плюс»? Так, я долблю в стенку на манер клича Спартака: «Бум бум бум бум бум бум бум бум бум бум». И таким образом вызываю своего крепостного. Удобно!
Иди на улицу и постарайся узнать, чья усадьба напротив и чё там за событие сегодня. Может, свадьба какая
Скучно тебе, что ли? Куда я с разбитой мордой пойду упирается тот.
Зато лицо у тебя стало мужественное. Сразу видно парень ты боевой. А что побитый так это ерунда. Наши русские бабы жалостливые, вон те две красотки тебя точно пожалеют.
Тимоха, выглянув в окно и увидев двух молодух с корзинами в воротах соседней усадьбы, зацепившихся языками, буркнул «Будет исполнено, барин» и рванул на улицу. А молодки хороши, но есть ли им восемнадцать? Сомневаюсь. Впрочем, моего крепостного это не парит, да и о «возрасте согласия» в этом времени, думаю, не слыхали.
А складно брешет мой товарищ по попаданию. Наблюдаю из окна за троицей и вижу девчонки уже смеются. Одна даже гладит пострадавшее лицо ары, разбитое наверняка вражьей саблей, не иначе. Что-то врёт ловчила Тимоху я изучил. Оп-па. Уже назад торопится.
Там сегодня будет литературный вечер. А вообще это усадьба вдовы генерала Хитрово, и так просто, думаю, нам туда не попасть! докладывает вернувшийся разведчик.
Нам? Никаких «нам». В качестве кого ты туда пойдёшь? Да ещё и с разбитой мордой?
Так ведь кровь не идёт, и синяка, вроде как, не будет. Только губа немного распухла. А пойти могу как твой слуга. Там со слугами приходят.
Ну, допустим. А почему, говоришь, нам не попасть на вечер?
Так ты не приглашен! И вообще, кухарки сказали, что в Петербург хочет Елизавета, это их хозяйка, вскорости уехать. У неё одна дочка за границей, вторая замужем. А муж помер.
Хм да, пожалуй, неудобно будет без приглашения, вздыхаю я.
А жаль. Теперь, выходит, занять предстоящий вечер мне нечем кроме бутыльмасика.
Но уже через часа три я важно захожу в парадную соседней усадьбы. У меня принимают шляпу. Трости я не отдаю, хотя пытались взять и её. За мной идёт Тимоха с подарком для хозяйки дома. На него покосились, но тоже пустили, ведь он моё сопровождение, а я в списке приглашенных!
В зале не полумрак, как ожидал, а вполне пристойное освещение. Камин потрескивает, в канделябрах горят толстые, длинные свечи не то что у меня дома, а настоящие, рассчитанные на длинный вечер в приличном обществе. Мебель строгая, всё в классике: кресла, диванчики, обитые тёмной тканью. В углу рояль. На стенах семейные портреты. Сразу видно: семейство серьёзное.