Он кивнул:
Это верно, так и будет. Сэр, а можно узнать, кому именно вы звонили?
Доктору Ланцу. Он мне велел о нашем разговоре ни гу-гу. Тоже командир выискался! Так я и буду его приказы слушать. Старик Парсонс помедлил. Мне без разницы, все равно помирать скоро. Вам-то еще жить да жить молодой, крепкий.
Да, сказал он и представил себе маленького Адриана. Дальше он говорил уже на автопилоте: Я спросил вас про геолога, потому что знаком с одним. Шапочно знаком. Правда, его зовут не Ланц, а Саттон, Мартин Саттон. Он живет на соседней улице.
На то, чтобы решиться позвонить Саттону, у него ушел целый час.
Марта, вы разбираетесь в том, что мне нужно знать, сказал он, едва вытерпев вежливый ритуал приветствий, и я, если вы не против, хочу вас порастрясти. Скажите, мы врежемся в тот город на дне? Или городок, не важно.
Саттон отозвался после долгой паузы:
Так вы тоже о нем знаете.
Угадали.
Эту информацию не пропускали в эфир, ее от всех скрывают. Скорее всего в газеты она тоже не просочится кое-кто за этим присмотрит. Интересно, сколько народу знает о городке?
Не представляю. Так мы в них врежемся, Марти?
Это не моя сфера. Я геолог, понимаете? Изучаю наше плато.
Но вы знаете. Мы врежемся? Саттон вздохнул:
Может быть. Как вы вообще об этом узнали?
Посмотрел в телескоп, вот и все. Там, внизу, город или, если хотите, городок. Он окружен полями и садами. Каковы шансы?
Ему показалось, что он слышит, как Саттон пожал плечами.
Один из десяти.
Один из десяти, что врежемся?
Один из десяти, что минуем. Вчера я слышал, что вообще один из пяти. Только никому об этом ни слова, поняли?
Хорошо. Но вам-то об этом сказали. Чтобы вы могли определить, расколется наше плато или нет?
Снова длинная тягостная пауза. Потом краткое:
Да.
Значит, была еще какая-то причина. Какая? Вам же легче будет, если поделитесь.
Только ради всего святого, держите язык за зубами. Даже по голосу Саттона было понятно, что он в отчаянии.
Никому не скажу, клянусь. Так в чем дело?
Передо мной поставили вопрос, можно ли расколоть то, второе, плато заранее, до столкновения. Реально ли это. Плато, на котором тот городок.
Я понял, давайте дальше.
Предположим, что мы его расколем. Скажем, натрое. Куски поплывут в разные стороны, и тогда вероятность, что наше плато врежется, уменьшается. То есть врежется, но не во все три куска.
Он медленно кивнул и развил мысль Саттона:
И даже если мы врежемся, то куски поменьше не нанесут такого ущерба, как один большой.
Точно. Судя по всему, Саттон занервничал.
У нас вовсю идет подготовка к крену. По конторе ходит дежурная бригада, все привинчивает к полу, как на корабле в качку. Стальные крепления на ножки столов и стульев, все такое. Шкафы привинчивают и к стенам, и к полу. Как раз сегодня налюбовался на это.
У нас тоже, наверное, будут готовиться, но пока не начали, признался Саттон.
Ваше начальство не в курсе.
Видимо, нет.
Понятно. Наверное, наших просто спросили, насколько практично укрепить определенные
здания. Марти, у меня еще один вопрос, пожалуй последний. Что вы ответили насчет проекта с предварительным расколом нижнего плато? Это реально или нет?
Может статься, что и реально. Слушайте, мне вообще-то нельзя об этом распространяться, но снять камень с души хочется. Значит, так: во-первых, нужно исходить из того, что их плато во многом похоже на наше. Наше единственное, какое мы знаем.
Естественно.
Если так, то нам придется сверлить отверстия на глубину сто футов и забивать туда взрывчатку. Я сказал, что местное население вряд ли примет это на ура, а мне ответили: мы, мол, застанем их врасплох. Плато ведь небольшое. Хватит десанта в тысячу человек, подготовленных и как следует вооруженных. Когда мы закончим, подоспеют «метеоры» знаете, на подводных крыльях. Возможно, я буду на одном из них. Все остальные старше меня и уже совсем состарятся, когда это случится. А я ненамного старше вас. Я еще буду хоть куда.
А как насчет кого-нибудь помоложе? Студенты какие-нибудь?
Нет, ни в коем случае, сухо, ровным голосом ответил Саттон. Знаете, скажу вам все до конца. В университете отменили геологию. Закрыли целый факультет. Это сразу дало эффект.
В тот же вечер, за пивом и кислой капустой с сосисками, он сказал Моне:
Вообще-то я обещал человеку, который мне доверился, что не буду болтать, но ты должна все узнать.
Он объяснил суть дела. Выслушав, Мона спросила:
И это подействует? А если нет? Этот твой сказал, что подействует.
Может, и нет. Он помедлил, прислушиваясь к ропоту деревьев на ветру. Этому ветру вскоре суждено было превратиться в штормовой, под шум которого город стремительно заскользит вниз. Они наверняка видят, что мы съезжаем прямо на них, видим же мы, что они стоят у нас на пути. Они начнут готовиться заранее, и у нас, и у них на подготовку остается лет десять пятнадцать. Они могут вооружить всех, кто пожелает сражаться, построить укрепления, чтобы наши не высадились. Думаю, на это и надо рассчитывать.
Они могли бы расколоть свое плато ради нас. Он кивнул:
Могли бы. А мы могли бы расколоть наше. По-твоему, правительство на это пойдет?