О, Тиан! Это так грустно.
Грустно, зато честно. Проще говоря, дело не в том, нравятся кому-то люди своего пола или противоположного. Проблемы одни и те же. Ты же видишь: в моем окружении никто так и не нашел однозначного решения. Взгляни на Кокто. Он одинаково влюбляется и в мужчин и в женщин.
Кокто любит исключительно самого себя, сухо заметила Купер.
Диор расхохотался:
Вот тут ты, возможно, права. Желают красивых, а некрасивых никто не хочет. Я никогда не был красив, даже в юности, когда большинству людей все же свойственен хоть краткий период цветения. А я так и не расцвел. Я всегда был скучным и неинтересным. Таким и остался.
Ты не некрасивый.
Некрасивый. К тому же меня еще, как назло, неотвратимо влечет к красавцам видимо, врожденная аномалия. И в результате мне чаще всего отказывают. И даже высмеивают за излишнюю самонадеянность. А если и принимают, то вскоре бросают ради кого-нибудь более привлекательного.
Она сочувственно погладила его по руке:
Даже если бы ты и вправду был некрасив а я считаю, что у тебя очень милое лицо, ты настолько талантлив, что это затмевает любую внешнюю красоту.
В нашем мире, он застенчиво пожал плечами, внешность ценится больше внутреннего содержания. Уж чему-чему, а этому меня моя профессия научила.
Когда-то и я думала, что Амори мой суженый, горько откликнулась она. Процесс избавления от иллюзий был долгим и болезненным. Я знаю, каково это, когда тебя бросают ради кого-то более привлекательного.
Он накрыл ее руку своей со словами:
Мне разбивали сердце бессчетное количество раз. В сорок лет я решил, что больше не буду ждать своего принца, и всего себя посвятил работе. Но это не значит, что и ты должна жить так же. Возможно, твой суженый ближе, чем ты думаешь.
Ты о ком?
Ну Он снова уткнулся в каштаны. У тебя же есть Генри.
У всех какое-то превратное представление обо мне и Генри.
А какое не превратное?
Он мой друг. И это всё.
Ты уверена?
Ну, я ему интересна.
А он тебе?
Он очень привлекателен. Но
Но что?
Я намного моложе. Мне нравится моя жизнь богемная и полная приключений. Я не готова все бросить ради одного человека. И потом, у нас разное мировоззрение. Он выступает на стороне власть имущих, а я больше сочувствую угнетенным.
Может, посоветуемся с мадам Делайе?
Не думаю, что мне поможет гадалка. Скорее уж психиатр.
На предсказания мадам Делайе можно положиться всецело, ты ведь знаешь. Каждый ее расклад говорит об одном: Катрин жива, здорова и вскоре вернется ко мне.
Я рада за тебя, нежно ответила Купер, думая, что временами он безнадежно наивен.
Диор кивнул:
Дорогая, человеку всегда нужно пробовать новое, а особенно в твоем возрасте, чтобы не чувствовать себя так, будто ты до конца жизни приговорен есть одно и то же блюдо. Следуй своим инстинктам. Он протянул ей идеально очищенный каштан. Единственный совет, который я могу тебе дать, не делай того, что кажется тебе неправильным.
Она взяла теплое ядрышко:
Какое счастье, Тиан, что у тебя есть твоя работа.
Везет в работе, не везет в любви. Иногда мне бы хотелось не быть таким, как я. Слишком много ограничений. Во-первых, это противозаконно и все время приходится жить в страхе. Во-вторых, постоянно сталкиваешься с презрением, а то и открытой ненавистью, особенно со стороны определенного типа людей. Иногда это просто взгляд, или противная улыбочка, или тщательно подобранное словцо. А ранить они могут глубоко. На секунду его лицо помрачнело. Проще сублимировать желание. Прекрасное платье, новый материал, элегантная линия помогают на время забыть о своем несчастье. Он расправил бумажный кулек и убрал его в карман. И, кстати говоря, мне пора возвращаться к моим куклам. Ваша терапевтическая сессия с профессором фон Диором подошла к концу.
Генрих ждал за их столиком, выглядел он безукоризненно. При виде него у Купер всегда в первую секунду замирало сердце. В мире, полном непостоянства, он был абсолютно надежен: всегда рядом, всегда готов прийти на помощь. Возможно, в этом и заключалась проблема. На Генриха можно было положиться, а Сюзи бросала вызов. Генрих позволял чувствовать себя в безопасности, а Сюзи, напротив, лишала этого чувства. Выбрать было нелегко да и был ли у нее выбор?
Генрих троекратно, по-русски, поцеловал ее, когда она подошла к столу. Сегодня оркестр в ресторане играл джаз, и элегантные пары между переменами блюд поднимались, чтобы танцевать.
Потанцуем, пока не принесли меню? спросил он.
Если вы не оттопчете мне ноги.
Постараюсь. Он обнял ее, и они поплыли между столиками, прижавшись щека к щеке. Танцевал он прекрасно. У него были сильные руки, и двигался он легко.
Я звонила вам в контору, сказала Купер. Секретарь ответила, что на этой неделе вас не будет в Париже.
Нужно было кое-что уладить.
Что именно?
Одно скучное дельце.
Вы рассчитываете, что я стану описывать вам свою жизнь до мельчайших подробностей, пожаловалась Купер, а сами никогда ничего мне не рассказываете.
Хорошо, ответил он. Что вы хотите узнать?
Куда вы ездили на этой неделе и чем занимались? Он помолчал минуту, кружа ее в своих объятиях.