потерянной в этих чужих местах. Ханаанец являлся единственным человеком, которого я знала и кому могла доверять.
Что же ты решила делать, когда его не стало?
Бастет закончила развязывать ткань. Я не решался смотреть на свою руку, предпочитая рассматривать потолок, колыхающийся на ветру. Нубийка взяла кувшин и полила водой на рану. На удивление это слегка притупило боль.
Будет больно, когда я начну втирать жир, предупредила Бастет.
Все плохо?
Могло быть хуже. Основной удар зубов пришелся на мясо. Гиена не успела разжевать кость. Только проткнула, Бастет осмотрела руку, рана чистая, уже хорошо, затем она взяла тот маленький горшочек. Сейчас начну втирать жир.
Тогда продолжай. Что с тобой было дальше?
Нубийка кивнула, измазав пальцы в жире.
Да рассказывать больше не о чем. Я смогла добраться до Петры, используя карты путешественника.
Она поднесла свою руку к ране и начала втирать жир мягкими круговыми движениями. Я закусил губу и издал стон, более походивший на сдержанный рык.
Чем дольше ты потерпишь, тем больше я смогу втереть жир. Тем быстрее заживет рана и останется лишь дождаться, пока срастется кость.
Как и когда ты познакомилась с Азаматом? проскрипел я, обливаясь потом. Бастет заметила это и плеснула воды из кувшина мне на лицо.
Не хочу об этом говорить.
Но что произошло между вами в то утро сказать можешь?
Нет не хочу! твердо отрезала она.
Между нами не должно быть тайн, помнишь?
Помню, Бастет оторвала от шерстяной накидки еще один кусок и начала заматывать рану. Рука горела, словно ее поместили в кузнечную плавильню. Но нас это не касается.
Ладно, сдался я.
В палатке повисла тишина, нарушаемая лишь порывами ветра, да моим тяжелым дыханием.
Бастет, закончив перевязку, вновь наложила пальмовые листья и прикрепила их тканью.
Будешь есть, сказала она, вставая на ноги.
Не хочу.
Я и вправду не хотел.
А мне плевать. Ты поешь, даже если придется кормить тебя силой, бросила нубийка, выходя наружу.
Сил спорить у меня не осталось. Ко всему прочему, я начал ощущать легкий озноб, который неприятно контрастировал с жаром в поврежденной руке.
Она довольно быстро вернулась, держа в руках небольшой мешок с провизией, из которого достала два больших куска вяленого мяса и три хлебные лепешки. Оставив одну себе, она подвинула мне еду.
Я не съем столько.
Впихнешь. Ты потерял кровь. Нужно восполнить силы, иначе завтра ты вообще не встанешь.
Сомневаюсь, что пара кусков мяса сделают меня бодрым.
Я про бодрость и не говорила, ответила Бастет, вгрызаясь зубами в лепешку, но встать сможешь.
Я вздохнул и принялся уничтожать запасы провизии без всякого аппетита.
Тем временем ветер слегка стих, и ночь полностью вступила в свои права, окутав пустыню темнотой.
Доев лепешку, Бастет отряхнула с себя крошки и вышла из палатки. Дожевывая второй кусок мяса, и запивая его водой, я прокручивал в голове все события, произошедшие за последнее время.
«Слишком много для одного человека».
Бастет вернулась, когда я доедал последнюю лепешку, держа в руках шерстяную накидку.
Как же, все-таки, ты решилась сбросить гиену в колодец? спросил я.
Она пожала плечами:
Не знаю. Возможно, Осирис помог собраться духом, но я не уверена, нубийка накрыла меня накидкой, а затем юркнула под нее сама, прижавшись к моему боку и обняла за грудь.
Что ты делаешь? непроизвольно спросил я, слегка, напрягаясь.
У нас осталась только одна накидка. Или ты предлагаешь мне мерзнуть?
Нет. Не подумал об этом.
Тем временем Бастет пошла еще дальше, положив на меня свою правую ногу. Ее колено уперлось мне в пах.
Ты какой-то напряженный, произнесла она.
В ее голосе звучали ехидные и игривые нотки.
Все в порядке, ответил я, с трудом сдерживая естественную реакцию.
Ну-ну, тихо ответила Бастет, и я почувствовал ее беззвучный смех.
Что это тебя так развеселило?
Сам знаешь.
Если бы знал, то не спрашивал.
Успокойся, Саргон, прошептала она мне на ухо, тебе сейчас вредно напрягаться.
Внезапно ее ответ так позабавил меня, что я не сдержался и расхохотался во весь голос, однако быстро оборвал смех, ибо вновь сильно разболелась рука.
Вот видишь? весело продолжила Бастет, ты даже посмеяться толком не можешь. Какие уж там уроки верховой езды.
Пожалуй, согласился я, сдерживая новый приступ смеха.
Ладно, ты как хочешь, а я буду спать, Бастет зевнула и положила голову мне на плечо, я устала.
Можно только
один вопрос?
Хм?
Это твое настоящее имя?
Нет. Как меня нарекли при рождении, я не помню. «Бастет» прозвище еще с тех пор, как я жила на вилле египетского вельможи.
И что означает это имя?
У египтян так называют богиню веселья, женщин, домашнего очага и кошек. Но не думаю, что меня прозвали в честь богини. Скорее всего, просто «кошка».
Тебе подходит.
Спасибо, ответила она уже полусонным голосом, и спасибо, что помог с гиенами. Без тебя меня бы уже давно сожрали.
Без меня тебя бы тут не было, так, что незачем говорить «спасибо».
Но мы здесь.
Лучше бы извинилась за то, что наорала на меня, слегка подначил я.
Еще чего, буркнула Бастет.
Я улыбнулся, но промолчал.
Уже через минуту-другую она уснула, и я ощущал ее ровное дыхание на своем лице. Сам же долго не мог заснуть. Перед глазами то и дело вставали картины прошедших дней лагерь разбойников, Азамат, пустыня, оазис, гиены. Воспоминания и мысли о будущем будоражили воображение. И хотя озноб почти прошел благодаря накидке и теплу тела Бастет, уснул я лишь незадолго до рассвета.