Кто такой Анубис? крикнул я ей в спину.
Могу познакомить! огрызнулась она в ответ.
Нет, пожалуй, не стоит, пробурчал я, но она больше не оборачивалась. Она прекрасна даже в гневе, прошептал я, вставая на ноги и отряхивая песок. Но и опасна.
Посмотрев какое-то время вслед удаляющейся разведчицы, я вошел в свой шатер. Решил было подойти к столу и хлебнуть пару глотков пальмового вина, но затем вспомнил, что вылил в себя остатки еще днем, поэтому сразу проследовал к кровати. Как только голова коснулась подушек, я уже спал, совсем позабыв о том, что хотел обдумать свое будущее.
Мне снилось, что я мешок соломы, а Бастет оттачивает на мне новые удары мечом.
Глава 8
Я перевел взгляд на Бастет. Нубийка пыталась поставить палатку. Сейчас она выглядела гораздо спокойнее, нежели когда мы только отправились в путь. То, что у нее состоялся разговор с Азаматом по поводу ее роли в этом ответственном деле, я не сомневался, хотя ни один из них не обмолвился ни словом о сути прошедшей беседы.
Когда посреди ночи меня разбудил Ранаи с приказом от Главы немедленно явиться к нему в шатер, я понял, что Азамат не намерен ждать рассвета.
К чему такая спешка? спросил я, когда зашел внутрь и осекся, увидев его в крайне неприятном для себя настроении.
Азамат сидел за столом, яростно теребя пальцами глиняную табличку. Лицо главаря разбойников было немного бледным, а глаза метали искры. Я предположил, что увидеть сегодня «доброго дядюшку Азамата» рассчитывать не приходиться.
Тебя не касается. Я решил, что вы направитесь на стоянку караванов в ближайший час. Нечего здесь болтаться без дела. К тому же, у вас будет больше времени, чтобы продумать свои действия уже на месте.
Что-то случилось? решился спросить я, выглядишь не очень.
Он поднял на меня взгляд:
Зато ты сверкаешь, подобно серебру на прилавке. Прикуси язык, пока я не велел отрезать его, и отправляйся к верблюдам. Бастет уже там. Скоро вам доставят необходимые вещи, и можете отправляться.
Я поспешил выполнить его приказ. Злить Азамата вовсе не хотелось.
Практически весь день, что мы провели в поездке по пустыне, Бастет, передвигавшаяся впереди, не произнесла ни слова, что дало мне время хорошенько поразмышлять о том, как поступать дальше. И хотя солнце, нещадно палившее голову, сильно мешало думать, более-менее обмозговать ситуацию мне удалось.
Внутри меня снова заговорил тот тихий голос совести, отчаянно пытающийся убедить в том, что я поступаю неправильно, согласившись сделать то, что от меня просят.
«Это не только не правильно, но и полностью бессмысленно. Ты снова играешь роль куклы в спектакле, только зрителей уже поменьше. Что помешает Азамату избавиться от тебя после того, как ты перестанешь быть ему нужен?».
В оценке своего поступка, а именно присоединиться к разбойникам, я уже почти не сомневался это был единственный верный ход, иначе сейчас я бы сидел не на верблюде, а в бочке, наслаждаясь видами красот оазисной природы и отсчитывая деньки до неминуемого конца. И ради чего? Ради принципа «живи честно, умри достойно»? Нет, спасибо, я немало пожил под таким кредо и что получил от богов взамен? Ложное обвинение в убийстве. Пытки. Приговор. Смерть лучшего и, наверное, единственного настоящего, друга. Так они отблагодарили
меня за все хорошее? Так, может, для разнообразия, мне стоит сделать что-нибудь другое?
«Плохое».
Почему нет? Если результат будет противоположным, я только соглашусь. А насчет того, что Азамат меня использует что ж, тут мой внутренний голос, скорее всего, прав. Но это можно изменить. Я не знаю пока, как именно, но надеюсь, что найду выход. Должен найти.
«Ты можешь сдать шайку каравану и сбежать вместе с ним!».
Я, конечно, могу попытаться сделать нечто подобное, но не стану. И нет, совсем не потому, что Бастет, заподозрив неладное, может перерезать мне горло кинжалом. Хотя я и не видел при ней никакого оружия, наверняка оно есть в одном из тюков, привязанных к верблюдам. Но даже если я сделаю это, остается один вопрос что дальше? Караван направляется в сторону Вавилона. Если мне поверят и в благодарность возьмут с собой, то просто выбросят возле какого-нибудь приграничного городка. Мари, например. И я снова начну строить хижины из глины. Чинить мебель богатым господам. Пить дешевое пальмовое вино и спать на циновке в грязном углу, дожидаясь, пока какой-нибудь очередной вельможа снова сделает меня козлом отпущения? Да, я могу вернуться к той жизни. Вопрос в другом хочу ли я этого? Ответ очевиден.
НЕТ.
«Тебя убьют, если пойдешь по этому пути».
Может и так, но сей путь сулит куда больше радости и возможностей, чем тот, которым я шел до этого. Пусть он и рискует оказаться скоротечным. Да, мне придется постараться, чтобы добиться успеха и сохранить жизнь, но разве не такова достойная награда за труды? Клянусь Мардуком, мне нравится эта туника. Эти сверкающие драгоценные перстни. Вкусное вино и раб-негритенок, приносящий яства на подносе. За это стоит побороться, а «честный Саргон» пусть и дальше гниет в тюрьме за свои принципы. Интересно, Эмеку-Имбару раскрыл-таки заговор жрецов? Надеюсь, что да.