Зачет!
Зачет!
Зачет! слышалось на стене.
Те, кто еще недавно шел убивать княжескую семью, теперь с бессильным воем катались по земле. Воины хватались за обломки стрел с широкими наконечниками, что оставляли зияющие кровоточащие раны. Многие и вовсе были убиты. Они пробовали нападать, но мальчишки просто отъезжали подальше и издевательски расстреливали их, словно мишени.
Доспешного воина срезнем бьешь, неуч! На пересдачу! рявкнул старший наставник Деян. Второй круг! Пошел!
Минут через десять ранены или убиты были все, кто пришел сюда. Ворота усадьбы раскрылись, а из города потянулась пехота. Тяжелых добили, легкораненых связали и пинками погнали внутрь. Их заберут на допрос псы государевы. Вон они, о чем-то разговаривают с господином старшим наставником. Видно ждали, когда избиение закончится.
Ну, теперь-то скажешь, чего это за балаган тут был, командир? пристально посмотрел на Стояна Корень. А то парни и не поняли ничего.
Скажи им, что награда от князя будет, сплюнул Стоян. И пока хватит с тебя.
Что это было, что это было? Да он и сам ничего не знал. Всю голову сломал уже, пытаясь разгадать происходящее. Но ведь нельзя починенным свое незнание показать. Это ж сразу весь авторитет в трубу
Князь покойник, бояре, громко сказал он, княжичи погибли. Их бунтовщики посадские зарезали. Ворота Белого города открыты, скоро они и сюда дойдут. Та клятва, что мы давали, теперь не стоит ничего. Давайте думать, что дальше делать будем.
Как княжичи погибли? растерялись бояре. Князь ведь еще жив!
Князь не жилец! крикнул Живила. Наша воля теперь! Святоплук, иди к нам!
Я клятву не порушу, замотал головой жупан. Боги покарают за такое святотатство! Вы изменники! Сучьи дети! Гнить вам на кольях за это!
На куски порежу, собаки шелудивые! Не успеют вас боги покарать! хан консуяров Бакай вытащил нож и ощерил желтоватые зубы. Немного погодя рядом с ним встал Шеба и остальные ханы степи, недобро поглядывая на мятежников. Это там они враждовали за пастбища, а тут кочевники стояли горой друг за друга. Любой степняк вступится за своего в словенском городе, даже если их отцы еще недавно резались без пощады за хорошее пастбище.
Что же ты предлагаешь, Моимир? спокойно спросил Горан.
Каждый да держит отчину свою! крикнул вместо своего вожака Внислав, жупан Праги.
Да где там твоя отчина? захохотал Горан. Твоя отчина с эту шубу размером была! Забыл, как за власть других владык резал?
Ты пес безродный! выплюнули бояре, сгрудившиеся вокруг Моимира. Мы знать по отечеству, а ты босяк бывший!
На чужой крови поднялся! Ничего! Скоро сюда всадники из Моравии подойдут, и тогда конец вам всем. Кто-то ткнул рукой в Любаву. А тебя, ведьма, костер ждет! Все тебе припомним! Арат! Арат! Ты чего сидишь?
Ногти подрезаю, невозмутимо ответил полукровка. Я, бояре, люблю, когда у меня ногти ровные.
Так ты с нами? растерялись бунтовщики. Ты же сам говорил, что конницу приведешь!
С ума сошли, что ли? удивленно раскрыл рот Арат. Да зачем вы мне сдались, придурки малоумные! У меня же теперь пятьсот колод с пчелами есть. У меня в Вене теперь такая медовая торговля будет, что все ромеи съедутся. Да кой ляд я бунтовать буду? Вот ведь дурни, право слово!
А откуда у тебя, Моимир спросил было, но осекся. Он все понял тут же и бессильно сел на скамью. Купили жупана Моравии. Его собственными бортями и купили. И кто? И главное, когда? Вопрос разрешился незамедлительно.
Взять их! услышали бояре глухой хриплый голос, а в палаты вломились воины охраны и скрутили пятерых из присутствующих.
А сами присутствующие смотрели во все глаза, и не могли поверить. Князь Самослав сидел на своем кресле и был живее некуда. Он шумно прихлебывал какое-то варево из небольшой корчаги, не удосужившись даже ложку взять. И выглядело все это по нынешним временам крайне неприлично.
Жрать охота, просто сил нет, пояснил князь свое поведение потрясенным боярам. Три дня не жрамши, как-никак. А Батильда только куриную лапшу мне есть дозволяет, и той всего ничего дала. Она строгая у меня, только держись!
Князь! Живой! завопил Збыслав, который и тут все понял быстрее остальных. Следом за ним Любава бросилась в ноги Самослава, и обняла их, заливаясь слезами. Остальные бояре заорали от восторга, кроме Горана и Арата. Те просто улыбались недобро, глядя на своих бывших товарищей, стоявших тут же на коленях и глухо подвывавших от накатившего ужаса.
Так, кто тут у нас? удовлетворенно спросил Самослав. Ну, надо же! Внислав, Живила! И вы всплыли! Мы с вами потом отдельно побеседуем. Горан, забирай их, они твои! И выясни, кто же их научил все так красиво сделать. Вот в жизни не поверю, что они сами такие умные. А мне надо ехать, народ успокаивать.
Князь встал, с сожалением глядя на пустую корчажку из-под лапши, вздохнул горестно и пошел в дальний конец своего дворца, туда, где в светелке сидела под замком Людмила. Он кивнул стражнику, который склонил голову и ударил кулаком в грудь. Воин ковырнул замок ключом и распахнул дверь.
Встреча с любящей женой оказалась довольно бурной. Дверь захлопнулась с жутким грохотом, а в лицо князя прилетела пощечина, данная маленькой крепкой ручкой. Самослав обхватил жену руками, а она заколотила его кулаками в грудь.