Баранов, проведешь Однорукого к машине, потом догонишь.
Вот так у нас появляются клички в части. Пареньку прилипла не самая отвратительная. У нас могут дать за привычку, фразу или как сейчас случай.
Я так понял, чернявый прапор старший в группе заступающих на блокпост.
Чего я? возмутился Баран.
Ты опытный, когда сам будешь возвращаться, то не попадешься в аномалию. Давайте, дуйте.
Мы разошлись. Они к машине, а мы к блокпосту, оставляя первую аномалию, которую я встретил. Первую, но не последнюю.
4
Мы подходили к блокпосту. Странно, с каждым шагом менялась и погода, и настроение. Погожий день оставался за нашими спинами. Впереди низкие махровые одеяла, которые только по недоразумению называют тучами. Свинцовый цвет, различные темные оттенки, нанесли на полотно от поста до самого горизонта.
Бетонные блоки, уложенные в ряд, деревянный настил и укрепленный одноэтажный дом это и есть камень отсчета. «Прямо пойдешь на атомку попадешь, налево пойдешь, Куб найдешь, направо пойдешь всю амуницию потеряешь». Надпись, нанесенная красной краской, облупилась и стерлась из-за постоянных дождей.
Шутники, блин, прокомментировал надпись прапорщик.
Нас заметили издалека, и навстречу выдвинулась группа. Автоматы небрежно лежат на сгибе рук. Обманчиво. Я видел такое на тренировках. Резкое движение, и они готовы присев на правое колено, открыть огонь на поражение.
Стой! Кто идет? спросил худощавый.
Смена и сто грамм, ответил прапорщик. Мы медленно приблизились, хотя вещи бросать на асфальт не стали. Приказа же не было.
Где машину потеряли? Пропили?
Не умничай, тебе километр пройти, и все, почти дома, а нам тут неделю куковать, огрызнулся прапорщик.
Пароль! Худощавый захотел в отместку по всем правилам нас опросить.
Так, задумался прапорщик, сегодня четверг? Тогда ответ: Динамо-Минск.
Смена проходи, сто грамм остаются, распорядился худощавый и приветливо протянул ладонь. Он пояснил свою настороженность: Перед Всплеском, случился прорыв с той стороны. Странный мужик, в зеленом берете. Не рискнул к нам вплотную подойти, помаячил и скрылся. Короче, очередной сумасшедший сталкер.
Ротация происходила живо. Пережившим Всплеск не хотелось оставаться на блокпосту ни минуты. Я их понимал.
Побыв на блокпосту с полчаса, почувствовал тоску по родному медпункту. Прискакал Баранов. Запыхавшийся, он резво начал проверять раскладушку, причитая, что в прошлый раз передали поломанную.
Я нашел импровизированную кухню. Поздоровался, присел. Один из солдатиков, который прибыл со мной, заварил чай.
Я тут уже третью ходку, рассказывал он, и сразу на кухне обжился. Мне нравится, тепло, есть что кушать. Варить приходится, так это не хитрое дело. Взял крупу по расписанию, рис или перловку, закинул тушенку и готово.
Ты чай быстрей разливай, попросил я его.
Сейчас. Чай должен настояться, сказал он, и продолжил о жизни на блокпосту. Знаешь, в чем самая большая опасность?
Всплеск? сказал я.
Ну, Всплеск, конечно, беда, смутился он, тогда, что после него самое опасное?
Я задумался. Для меня, Всплеск это зло от самой Матушки-природы. Не только смена погоды, разряды молний, сводящие с ума любого, попавшего в эпицентр. Гон мутантов. Когда бегут дикие ужасы прямо на Границу, стараясь пересечь линию, проникнуть через блокпост. Лавина живой массы, и в сердцах у них бьется желание попробовать кровь.
Гон.
Нет, ответил он. Клянусь, в его голосе самодовольства больше, чем воды в океане.
К нам приблизился мужичок в старой форме. По-свойски сел, поставил автомат чуток в сторонке.
Солдатик выдержал
паузу, разлил чай в стаканы и бросил по ложке сахара. Столовой ложке. Мужику он горячего напитка не предложил. Я с удовольствием подул и отхлебнул. Черный, тягучий и очень сладкий. Что еще надо для счастья? Усталость вытекала из измученных мышц. Солнышко светило не ярко. Я, сидя на самодельной лавочке, глядел в темный горизонт.
Так вот, самое страшное, это сталкеры, с пафосом сказал он.
Я от удивления забыл подуть и обжегся горячим чифирем. Язык сразу же онемел и стал пульсировать тупой болью.
С чего это? Вроде они нас должны бояться, а не мы их, промямлил я.
Это все условно. Вот смотри, пока он в Зоне, мы его боимся, чтобы не стрельнул нам в спину при патрулировании, а когда он проходит блокпост, то он нас боится. Понимаешь?
Нет, сказал я. Этот солдатик меня начал раздражать.
Мы, как тигр и надсмотрщик, зависим друг от друга. Вот только не знаешь, в следующий раз при кормежке цапнет он тебя или нет, сказал мужик.
Эээ ну да, согласился солдатик.
Я внимательно посмотрел на мужичка. Опа! Ладная форма, заштопанный рюкзак за спиной и обувь качественные, высокие сапоги. Легкая щетина и слегка косит на левый глаз. Я прикинул, ему лет за пятьдесят. Таких, как он, показывали на фотографиях в учебном классе. Сталкер!
И кто тигр? спросил я, отставляя пустую кружку.
Да какая разница? А вот если ты Кузьма Новиков, то я тебя в Зону не поведу, сказал мужик.
Для верности ткнул пальцем. Прямо в солдатика.