Я смотрю, ты эту мысль уже обдумывала, хмыкнул Эдуард.
Первым делом, не стала отрицать Александра. А как же иначе? И на станции побывала, и у ангара, и за сменой стражи проследила. Бежать до поединка шансов нет.
Иногда ты меня просто пугаешь, заметил юноша.
Я сама себя иногда пугаю
Разговор свой они вели, сидя на пороге палатки, установленной на пустыре, образовавшемся на месте разобранных трибун. Напротив, ярдах в тридцати, стояла еще одна точно такая же. Полог ее был задернут и загорожен треугольным деревянным щитом с изображением черно-серой птицы, несущей в клюве ветвь цветущей сирени, гербом сэра Донована. Сам бородач отсутствовал, но
в землю перед его щитом было воткнуто с дюжину рыцарских кортиков таким образом бойцы заявляли о своем желании выступить в судебном поединке на стороне обвинения (кстати, один из тех самых редких случаев, когда рыцарь обнажает личное оружие при посторонних). Самый достойный из них его выбор совершит маркиз Фру, а если среди претендентов окажется равный ему по положению, то сам герцог через два дня выйдет на ристалище во имя правосудия.
Возле их с Эдуардом палатки никакого щита, разумеется, не было, вместо него в землю был вбит простой кол. Ни одного кортика, даже самого захудалого, возле него не торчало. Надо отдать ей должное, мачеха в очередной раз оказалась права: ни один рыцарь Флоры не желал вступиться за убийцу графа Штерна.
А во время поединка? спросил Эдуард.
Что во время поединка? не поняла она.
Бежать. Ты сказала, до поединка нереально. А во время реально? Взлететь как бы для боя и круто вверх, к звездам?
Самоубийство, мотнула головой Александра. Ристалище будет окружено рыцарями герцога, любая попытка выйти за его границы будет пресечена. Уж лучше иметь дело с одним противником, чем с тремя дюжинами, там хоть какие-то шансы будут.
Ты считаешь, они у меня будут? Шансы? дотронувшись пальцами до руки Александры, юноша заглянул ей в глаза.
Будут, выдавила она. Не слишком высокие, но будут. Опыта смертного боя у тебя нет, но он вообще мало у кого есть реальный, все больше тренажеры. Так что, несмотря ни на что, я в тебя верю!
Лгать в глаза товарищу было нелегко шансы Эдуарда против любого из рыцарей, вонзивших кортик перед щитом сэра Донована (Александра внимательно отслеживала пришедших), стремились к нулю, но лишить его последней надежды того не легче.
Осталось самому в себя поверить, вздохнул не уловивший фальши юноша.
«Что ж, подумала Александра, бывает, что вера в себя творит настоящие чудеса. Может, и правда еще не все потеряно?»
«Кого ты хочешь обмануть? тут же нашлось возражение. Его или себя?»
На миг в ее голову пришла уже не раз решительно изгнанная оттуда сумасшедшая по-настоящему сумасшедшая! мысль: а что если заявиться на поединок самой, как виконтессе де Тэрако? Графиня потом ее, конечно, убьет в самом прямом смысле этого слова, уничтожит, раздавит, размажет в звездную пыль, но что с того, если удастся спасти Эдуарда? В конце концов, это же именно она затянула его в этот омут ей и выручать! А шансы на ристалище у нее будут, и неплохие
«Нет, мотнула головой девушка. К чему пустые фантазии?» Ее «седло» в замке Утэнно, даже если мачеха не предусмотрела такой вариант, ни одна карета не доставит ее туда за два дня, а ведь нужно еще время, чтобы вернуться назад, на Флору. А без «седла» она не рыцарь, а простой оруженосец, выход на ристалище которому заказан, будь он по происхождению хоть виконт, хоть граф, хоть принц.
Что-то со свистом пронеслось перед ее лицом. Отшатнувшись, Александра подняла глаза: в ярде от входа в палатку, сложив руки на груди, угрюмо стояла Большая Берта. Погруженная в свои мысли, девушка совершенно прозевала ее появление. Из земли, у основания кола, заменяющего рыцарю Эдуарду Драконья Кровь геральдический щит с гербом, торчал вошедший в грунт по самую рукоять кортик.
31
Ристалище будет окружено рыцарями герцога, сказала Алекса, задумчиво глядя куда-то в сторону. Любая попытка выйти за его границы будет пресечена. Уж лучше иметь дело с одним противником, чем с тремя дюжинами, там хоть какие-то шансы будут.
Ты считаешь, они у меня будут? Шансы? коснувшись пальцами руки девушки, он вынудил ее обернуться и посмотреть себе в глаза.
Будут, убежденно ответила та. Не слишком высокие, но будут. Опыта смертного боя у тебя нет, но он вообще мало у кого есть реальный, все больше тренажеры (можно подумать, что тренажеры это что-то плохое!). Так что, несмотря ни на что я в тебя верю! закончила Алекса.
Осталось самому в себя поверить, проговорил он со вздохом.
Девушка не ответила, погрузившись в какие-то свои мысли. Подняв голову, Эд окинул взглядом палатку сэра Донована, скользнул глазами по геральдическому щиту (интересно, прозвище бородача, если ему не изменяет память, Сорока, а птица на его гербе скорее на ворону похожа), в очередной раз пересчитал торчащие из земли рукояти кортиков (одиннадцать, будет из кого выбирать судье), затем обратил взор на держащуюся в отдалении охрану и похолодел: мимо бравых стражников, стерегущих периметр, к ним с Алексой вышагивала через пустырь Большая Берта.