До завтра, сэр Анжел.
Да будет космос милостив к вам, сэр Анжел! простился с капитаном Франц.
Вот воротитесь и приходите, буркнула она, захлопывая дверь перед их носами с таким грохотом, что если кто в доме до того и спал, не мог не проснуться.
Вот так вот, брат Франц, развел руками Эдуард, оборачиваясь к товарищу. Нет в Новом Мире силы, способной пробить оборону матроны, поставленной следить за детьми. Это я вам как воспитанник Школы Тиберия говорю.
Дверь она заперла, но остаются еще окна, почесывая шрам, проговорил книгочей, глядя на второй этаж.
Ну, это уже перебор, усмехнулся молодой рыцарь. Над нами все Убежище смеяться станет! И это еще в лучшем случае смеяться.
Что ж, сэр Эдуард, вам виднее, уступил юноша. Что ж, тогда последуем совету сэра Анжела хорошенько выспаться на дорожку.
Истинно так, брат Франц, поддержал предложение Эдуард, спускаясь с крыльца.
Оглянувшись напоследок на темные окна дома, юноша поспешил за ним.
15
Сэр Анжел оказался верен своему слову: еще не забрезжил рассвет, как на руках у Эдуарда были готовые документы. Согласно им, звался он теперь всадником Спурием и был лицензированным караванщиком. Франц остался Францем, но получил патент салонного стюарда.
Гадая, намеренно капитан вписал в бумаги его старое третье имя или все вышло случайно спрашивать самого сэра Анжела Эдуард-Спурий, разумеется, не стал, он отправился в ангар, где первым делом выбрал новую карету. Пользуясь разрешением взять любую, скромничать не стал: приглянувшийся ему экипаж мог удовлетворить самые изысканные запросы: просторный салон, отделенный от входа тамбуром с местами для слуг, мягкие раскладывающиеся сиденья, санузел немыслимое дело с ванной! Это еще не считая дорогой обивки стен, ковра на полу и выдвигающегося персонально столика для каждого пассажира.
Сложив в карету полученные от капитана бумаги и договорившись с техниками, что ее выведут из ангара и подготовят к старту, Эдуард в сопровождении Франца отправился на посадочную площадку, где должен был состояться обмен «седлами», и первым, кого он там увидел, был сэр Павел Кольский, слоняющийся между рядами боевых машин.
Это вы? не удержался от удивленного вопроса молодой рыцарь, решив, было, что любимец сэра Анжела ожидает тут его, но сразу же понял свою ошибку: капитан сказал, что в обмене будет участвовать нарт. К тому же, на плечах Кольского был лазоревый плащ всадника, который тот нипочем не стал бы надевать, не собирайся покинуть Убежище.
С полуночи был я, буркнул сэр Павел, похоже, немало чем-то раздосадованный. Если к рассвету кем-то и подменили, я не заметил, так был занят. А вы, я гляжу, на миссию намылились?
Вы, я гляжу, тоже, в тон ему ответил Эдуард.
А вот и нет, обычный патрульный полет, отмахнулся Кольский. Но совет пропущу. Обидно: не могли кого-нибудь другого послать?
На все воля космоса и капитана, пожал плечами Эдуард, невольно скосив взгляд на плащ собеседника, словно желая удостовериться, не обознался ли в сумерках насчет его фасона и цвета. Нет, разумеется: тот
так и оставался коротким и лазоревым. Значит, говорите, патруль?
В патруль, раствори его хаос. А вас тут, кстати, уже полчаса сэр Климент дожидается, сэр Павел неопределенно махнул рукой куда-то вдаль, откровенно давая понять, что, вопреки обыкновению, продолжать разговор не намерен.
Благодарю, кивнул Эдуард, равно не расположенный к задушевной беседе. Удачи в патруле, сэр Павел.
В ответ Кольский пробурчал нечто нечленораздельное, могущее быть как пожеланием благословения космоса, так и советом направиться прямиком в хаос второе, конечно же, вероятнее, но молодой рыцарь предпочел не вслушиваться, двинувшись вдоль ряда боевых машин и ища глазами сэра Климента.
Это как, надолго? спросил его между тем молчавший до сего момента Франц. Я имею в виду обмен «седлами».
Да нет, не особо, покачал головой Эдуард. А что такое?
Да хотел, если возможно, все-таки забежать перед отлетом к Саше, смущенно признался юноша.
Отличная идея, брат Франц, кивнул молодой рыцарь. Сбегайте. Заодно от меня тоже привет передадите. Только не задерживайтесь, сэр Анжел просил избегать проволочек с отлетом.
Я помню, кивнул Франц, срываясь с места. Я быстро: одна нога здесь, другая там!
Сэра Климента нарта из числа давних соратников капитана Эдуард застал за ощупыванием изувеченной посадочной опоры своего старого «седла» и ремонт-то требовался пустяковый, но за прошедшие дни ни у кого так и не дошли руки исправить повреждения. Подобно сэру Павлу, выглядел рыцарь невеселым.
Где вы ухитрились так его покалечить? проворчал он вместо приветствия. Ни одной целой ноги не осталось!
У меня была аварийная посадка, виновато развел руками Эдуард. Передавать «седло» в таком виде считалось весьма дурным тоном. Но внутри все в идеальном состоянии! поспешил заверить он.
Это мы еще проверим, хмуро бросил нарт. Предупреждаю сразу: если мне хоть что-то не понравится никакого обмена. И не надо мне тут говорить про капитана, пусть, если хочет, сам свое «седло» отдает, а я на всяком хламе летать не собираюсь.