Браво, сударь! в искреннем восхищении проговорил рыцарь. Следовало отдать хозяину должное: все самое главное он вычислил правильно. Что ж, у Эдуарда имелся более чем достойный ответ, придет черед и для него. Вам бы розыскные дела вести цены бы не было, продолжил он. Все вы верно угадали, за исключением несущественных мелочей. Я не был при Улье в момент катастрофы и, вероятно, именно потому выжил. И я не воевал за молодого герцога Руг его войско было разбито прежде, чем я успел присоединиться к нему, хотя, признаюсь, так и собирался поступить. А вот про сэра Анжела в точку. Но теперь, если позволите, сударь, моя очередь высказать свои предположения насчет вас, заявил он.
С удовольствием выслушаю, усмехнулся хозяин.
Как вы сами сказали, сударь, вас зовут Франц. Вы не рыцарь и не торговец, но наверняка прошли Путем, так как едва ли могли родиться на этой планете. Собственно, о планете. Если не ошибаюсь, это Вессея, веками входившая в личный домен герцогов Руг. Сто лет назад планета объявлена заповедными охотничьими угодьями, немногочисленное местное население было вывезено, и впредь селиться здесь было строжайше запрещено. И все же вы здесь живете. Якобы в одиночестве, хотя не думаю, что выстроить это жилище а своими глазами я видел пока лишь малую его часть, но и она впечатляет под силу одному человеку. Также вы в курсе политических новостей, хотя, возможно, и не самых последних.
На обед у вас подают продукты инопланетного происхождения. Выходит, вы поддерживаете достаточно тесную связь с иными мирами, пусть, возможно, и опосредованную. Далее. Вы искусный лекарь, но едва ли это ваше основное призвание. Вы редкий книгочей, причем предпочитаете не новомодные дешевые книжки на ломкой бумаге и с выцветающим через пару лет печатным шрифтом, а старые добрые рукописные тома. Настолько старые, что написаны еще дореформенным алфавитом. Вы не вправе отказать в помощи нуждающемуся, но сами признаетесь, что не можете не опасаться чужака, даже едва оправившегося от болезни, вашими заботами оправившегося. Поэтому вы оставили гостю кортик, но забрали разрядник. Наконец, вы носите сутану весьма характерного фасона Вывод напрашивается сам собой.
И каков же он? не дрогнув ни одним мускулом лица, спросил юноша.
Вы адепт Церкви Ксенофилии, выпалил рыцарь.
Вы необычайно проницательны, сэр Эдуард, негромко проговорил хозяин, неспешно поднимаясь с ложа больного и оправляя сутану.
Беру пример с вас, отец Франц, ответил тот, неотступно следя глазами за перемещениями юноши и на всякий случай прикидывая, как быстро успеет дотянуться до лежащего у изголовья кортика. Тем временем хозяин сделал шаг к высокой полке на стене, подняв руку, взял с нее какой-то сверток и вернулся с добычей к кровати.
Вот ваш разрядник, сэр Эдуард, произнес хозяин, протягивая рыцарю оружие в кожаной кобуре. Случайно или нет, но ремень портупеи был обмотан вокруг разрядника таким образом, что выхватить его быстро становилось едва ли возможным. Вы, как и я, правы в главном, но тоже ошиблись в деталях. Первая: мы никогда не называли себя Церковью Ксенофилии этот ярлык на нас навесили уже после запрета, среди прочий лжи и клеветы. Просто Церковь, зачем лишние слова? Вторая: у меня действительно был налаженный канал связи с иными мирами, но вот уже скоро год, как я его лишился, и боюсь, что навсегда. Ну и третья: я родился на Вессее. Мой батюшка служил здесь Переписчиком, мать какое-то время жила с ним. Но Путем я все-таки прошел, будучи еще в детстве направлен на обучение в наш Центральный Храм. После вернулся в этот скит и занял место батюшки глаза у него были уже не те, чтобы закорючки различать, как их называет наша милая Александра. Но окончательно посвящение я так и не прошел, поэтому, увы, не могу называться отцом Францем. Брат Франц, к вашим услугам, сэр Эдуард!
7
Бурая уродливая туша наплитанского кролика уже начала разлагаться и источала жуткий смрад, перебить который оказался не способен даже терпкий аромат лесного воздуха. Зажав пальцами нос, Эдуард осторожно приблизился к ней и с минуту внимательно рассматривал.
Странно, что его до сих пор не обглодали падалыцики, проговорил он, возвращаясь к спутнику, стоявшему возле накренившейся кареты с арбалетом наготове. И того, я смотрю, тоже, он указал на второй труп, лежащий чуть поодаль.
Мясо наплитанских кроликов ядовито, пояснил Франц. Его даже горные крысы не едят. А они металлические гвозди грызут и не давятся.
Досадно, покачал головой рыцарь. Вышла бы неплохая замена консервам.
Да уж, кивнул юноша.
А как тут насчет другой дичи? поинтересовался Эдуард. Когда мы только вышли, мне показалось, я видел на скале наверху что-то длинноногое и рогатое.
А, козлик, усмехнулся Франц. Я его тоже заметил. У них есть какое-то специальное название, но я зову их просто козликами. Кстати, это у них не рога, а окостенелые спинные отростки. Своего рода недоразвитые крылья.
Надо же, крылатые козлы, хмыкнул рыцарь. Они-то хоть съедобные?
Вроде бы да, но козлики они очень осторожные, никогда не подпустят на расстояние выстрела Честно говоря, я вообще неважный охотник, признался юноша. Случись голод, одним арбалетом не прокормлюсь.