Вот на, тоже выпей.
Надя взяла бутылку и стала пить, разглядывая дорогу и зелёный парк с фонтаном и лавочками за ней. Где-то шумела стройка. Холодная зима превратилась в прекрасное лето.
А мне можно? спросила девочка, указывая на бутылку.
Тебе ещё рано.
Девочка не стала настаивать, лишь спросила ещё:
Где это мы вы знаете?
Похоже нас забросило в другой город.
Тогда пойдёмте осмотримся, а то кушать охота.
Слушай, а как тебя зовут? спросила Надя у девочки. А то мы столько бегали, но даже имени твоего не знаем до сих пор.
Злата, как рассвет.
Скорее как золото, поправила Инкар.
Нет, моя мама говорит, что я у неё солнышко.
Новелла 2: Сияющие глаза полуночи, Глава 11. Китайская стена
Хотя заказов у меня не было уже полгода, сперва я опешил и попытался переубедить её идти в двадцатиградусный мороз, да ещё и по темноте. Однако девушка, назвавшаяся Динарой, не унималась. Честно сказать,
у меня и желания-то особого снимать не было, отвык я заниматься любимым делом, но Динара оказалась настойчивее и уломала меня принять заказ, оплатив половину суммы вперёд. Никто никогда так не делал. Наверное именно этот шаг заставил меня почувствовать себя неловко, что пытаюсь ей отказать, хотя самому вроде как нужны деньги.
И вот меня медленно засыпает снег, я хожу туда-сюда вдоль памятника, грея руки в карманах, и высматриваю свою клиентку.
Повезло, что день выдался тёплый, вместо двадцати градусов, вполне могли быть все сорок. Надеюсь, батарея в камере не замёрзнет. На всякий случай в нагрудном кармане рубашки согревается дополнительная. Сумеречная синева постепенно сменяется ночью. На тёмную влажную дорогу падает снег, бесследно растворяясь на ней словно в воде.
И тут я вижу, как со стороны спортивного комплекса «Олимп» дорогу переходит молодая смуглая девушка в чёрном пальто. Она заметно косится на меня. Хоть мы оба и не знали, как выглядим, она наверняка узнала меня из-за штатива. Собственно для этого и взял. Девушка подошла ко мне, протянула руку, поздоровалась и спросила: «я ли фотограф?» Утвердительно киваю ей и пожимаю руку.
Не передумали? спрашиваю у неё.
Нет, улыбается она, куда пойдём?
Кажется темнота, снегопад и занимающаяся метель лишь раззадорили её.
Пошлите в сторону площади, а там посмотрим.
Мы прошли мимо грузного здания «Северстали», где я для разминки сфотографировал её на фоне огромной выше человеческого роста ёлочной игрушки выполненной из белой гирлянды.
Разглядывал её кофейного цвета лицо в видоискатель, она пыталась улыбаться, но выходило ненатурально.
Затем мы перебежали дорогу и оказались на площади, где сверкала ёлка, а на пьедесталах стояли фигуры деда мороза и снегурочки. Это конечно пошловатый фон для персональной фотосессии, но при съёмке на фиксированный тридцатимиллиметровый объектив задний план по большому счёту не имеет значения. Всё равно он размоётся до неузнаваемости. Тут важно ухватить эмоции человека, с этим у Динары как раз и возникли трудности.
Сначала я решил, что она пока не успела побороть смущение перед камерой и малознакомым человеком, но чем дольше мы работали, тем яснее становилось её мысли далеко отсюда. Она старалась позировать, но не могла целиком отдаться этому.
Вы любите фотографироваться? спросил я.
Не то чтобы, раньше я никогда этого вот так не делала.
Главное не переживайте. Вы получаетесь хорошо, просто выглядите немного зажатой.
Я развернул камеру и показал ей результат. Динара убрала от лица тёмные пряди волос, падающие на глаза, присмотрелась к маленькому экрану, немного полистала назад и сказала:
Вы правы, выгляжу будто меня похитили.
Это заявление рассмешило меня.
Ладно, она хлопнула в ладоши и растёрла их, давайте серьёзно, я постараюсь собраться.
Динара выдохнула и стала менять позу чаще, словно вспомнила модельные навыки из прошлой жизни. Просила, чтобы я смешил её. Я немного разогрелся, отснял её на фоне всевозможных новогодних светильников. Вспомнил, что это вообще такое фотографировать кого-то.
Затем мы прошли под окнами гостиницы, пересекли Яновского и зашли во дворы. Бродили мимо пятиэтажных панелек с детскими садами в центре. Света камере было мало, мы выискивали оранжевые уличные фонари, работающие через раз и розовые лампы для рассады. Последние Динаре понравились больше всего. Она спокойно позировала под окнами неизвестных людей, что удивило меня. Ей постепенно становилось легче, она чаще смеялась. Наигранные улыбки сменились искренними.
Мы гуляли дальше среди дворов, я разглядывал знакомые улицы, засыпаемые снегом. В полутьме улицы снежинки были не видны, но ворохом метались вокруг лампы фонарей, словно стая мотыльков. Дороги засыпало, но в городе ещё терпимо, а вот из города на машине уже и не выехать наверное. Нужно ждать пока расчистят. На краю улицы стоял старенький ПАЗ, покрытый ржавыми пятнами, он как и все машины в округе медленно, но верно превращался в гигантский сугроб.
Мы с Динарой вышли на Ломоносова, где уткнулись в пустыри, оставшиеся от снесённых когда-то зданий. Туда решили не ходить, опять затерялись в лабиринте домов.
А вы давно этим занимаетесь? спросила она. Ну в смысле фотографией.