значит, вы едете в Норфолк?
Да. В Норидже мне предстоит расследовать одно дело.
Муж мой тоже будет там, на выездной сессии суда. Надеюсь, вы будете держаться от него подальше. Когда Джек вернется, я непременно спрошу, виделся ли он с вами. И Богом клянусь, ему лучше ответить, что нет. А сейчас мне надо идти на кухню.
Тамми повернулась и вышла из комнаты, увлекая за собой Джорджа, который продолжал на меня таращиться.
Гай, расстроенный и огорченный, откинулся на подушку.
Жаль, что все так вышло, вздохнул он. Тамазин иногда покупает нам продукты, так как бедный Фрэнсис не справляется со всей работой по дому и в аптеке. Я так надеялся, что вы помиритесь Он покачал головой. Зря я упомянул про Норфолк. Совсем забыл, что Джек тоже собирается туда.
Я молчал, обуреваемый противоречивыми чувствами: стыдом, обидой, гневом.
Тамазин всегда отличалась упрямством, продолжал Гай.
Да уж, упрямства ей не занимать, кивнул я.
После того как Джек попал в эту переделку, она трясется над ним, как курица над яйцом, произнес Гай. Полагаю, это вскоре выведет беднягу из терпения. Надо было предупредить тебя, что Тамми вот-вот вернется, дать тебе возможность уйти. Я поступил как последний эгоист.
Ты поступил абсолютно правильно.
Я знаю, вы с Джеком по-прежнему общаетесь, хотя и втайне от Тамазин, с улыбкой заметил Гай.
Да, и, несмотря на то что она тут наговорила, я намерен встретиться с Джеком в Норфолке, признался я.
Смотри только не втяни его в новую опасную авантюру, попросил Гай, серьезно глядя на меня.
Никуда я Барака втягивать не собираюсь, хотя его помощью, возможно, и воспользуюсь.
Гай кивнул. Я заметил, что веки его сами собой опускаются от усталости.
Не буду больше тебя утомлять, сказал я. Надеюсь, через две-три недели мы встретимся вновь.
Я тоже надеюсь на это, Мэтью.
Я покинул комнату и спустился по лестнице. Проходя мимо кухни, услышал, как Тамазин возится там с продуктами, раскладывая их по полкам. При этом она старалась не поднимать лишнего шума: эта женщина была не из тех, кто дает волю своим чувствам. Поколебавшись мгновение, я резко повернулся и вышел на улицу.
Глава 8
После завтрака управляющий сообщил мне, что ему удалось нанять четырех хороших лошадей, которым предстояло доставить меня, Николаса, Локвуда и нашу поклажу в Норидж. Я от души поблагодарил его. Джон вручил мне письмо, только что доставленное гонцом из Хатфилда. Письмо было от Пэрри.
Приветствую Вас, мастер Шардлейк!Надеюсь, это письмо попадет к Вам прежде, чем Вы отправитесь в Норфолк. Я заказал комнаты для Вас и мастера Овертона сроком на две недели, начиная с 13 июня, по моим расчетам, раньше этого дня Вы никак туда не прибудете. Жить Вам предстоит в трактире «Девичья голова», одном из лучших в Норидже. Расположен он поблизости от городского собора, на площади под названием Тумлэнд; неподалеку находится рыночная площадь, а за ней тюремный замок и Ширхолл, в котором будут проходить заседания суда. Как правило, законники, прибывающие на выездную сессию, останавливаются в трактирах, расположенных на рыночной площади, так что у вас будет возможность избежать слишком тесного общения с ними и оградить себя от лишних слухов и сплетен.
Вчера я имел случай встретиться с мастером Уильямом Сесилом, секретарем лорда-протектора, с которым Вы тоже знакомы. Мы с ним состоим в отдаленном родстве, и я полностью доверяю этому человеку во всех вопросах, связанных с леди Елизаветой. В разговоре с Сесилом я упомянул о деле Болейна и попросил его не доверять слухам, ежели таковые до него дойдут. Я упомянул также, что Вы в скором времени прибудете в Норфолк, дабы провести там частное расследование.
Прошу, по прибытии в Норфолк незамедлительно напишите мне и сообщите, все ли у Вас благополучно.
Ваш преданный друг,Томас Пэрри
сей поры я и не знал, что Уильям Сесил приходится Пэрри родственником. Можно было не сомневаться, управляющий леди Елизаветы попросил его сделать все возможное, чтобы слухи о деле Джона Болейна не достигли ушей лорда-протектора. Из письма явствовало, что Пэрри снял для нас комнаты на постоялом дворе, расположенном в некотором отдалении от трактиров, где будут жить прочие юристы. Его желание держать наше дело в секрете было мне понятно, однако я понимал и другое: невозможно провести расследование с тщанием, которого требовала леди Елизавета, и при этом остаться в тени. Запечатанную просьбу о помиловании, которую она вручила мне, я поначалу хотел оставить дома, заперев в одном из ящиков комода, но потом все же решил взять с собой. Оставалось надеяться, что дать ей ход не придется.
Утро я провел в Линкольнс-Инн. К счастью, мне удалось без труда найти коллег, готовых взять на себя ведение моих дел. Договорившись с ними, я отправился в свою контору, где вручил Джону Скелли лист бумаги, исписанный указаниями. Николас тоже был там, заканчивая свои дела.
Небось с нетерпением предвкушаешь нынешний вечер? обратился я к нему.
Еще бы, сэр! С вашей стороны было чрезвычайно любезно попросить мастера Коулсвина пригласить на ужин семейство Кензи.