Элоиза замолчала, потом сказала:
Важно не то, что он говорил, важно, как он это говорил.
А ты своему Лью про него рассказывала? Вообще рассказывала?
Ему? сказала Элоиза. Да, я как-то упомянула, что был такой. И знаешь, что он прежде всего спросил? В каком он был звании.
А в каком?
И ты туда же? сказала Элоиза.
Да нет же, я просто так
Элоиза вдруг рассмеялась грудным смехом.
Знаешь, что Уолт мне как-то сказал? Сказал, что он, конечно, продвигается в армии, но не в ту сторону, что все. Говорит: когда его повысят в звании, так, вместо того чтоб дать ему нашивку, у него срежут рукава. Говорит, пока дойду до генерала, меня догола разденут. Только и останется, что медная пуговка на пупе.
Элоиза посмотрела на Мэри Джейн та даже не улыбнулась.
По-твоему, не смешно?
Смешно, конечно. Только почему ты не рассказываешь про него своему Лью?
Почему? Да потому что Лью тупица, каких свет не видел, вот почему, сказала Элоиза. Мало того. Я тебе вот что скажу, деловая барышня. Если ты еще раз выйдешь замуж, никогда ничего мужу не рассказывай. Поняла?
А почему? спросила Мэри Джейн.
Потому. Ты меня слушай, сказала Элоиза. Им хочется думать, что у тебя от каждого знакомого мальчишки всю жизнь с души воротило. Я не шучу, понятно?
Да, конечно, можешь им рассказывать что угодно. Но правду никогда, ни за что! Понимаешь, правду ни за что! Скажешь, что была знакома с красивым мальчиком, обязательно добавь, что красота у него была какая-то слащавая. Скажешь, что знала остроумного парня, непременно тут же объясни, что он был трепло и задавака. А не скажешь, так он тебе будет колоть глаза этим мальчиком при всяком удобном случае Да, конечно, он тебя выслушает очень разумно, как полагается. И физиономия у него будет умная до черта. А ты не поддавайся. Ты меня слушай. Стоит только поверить, что они умные, у тебя не жизнь будет, а сущий ад.
Мэри Джейн явно расстроилась, подняла голову с диванного валика и для разнообразия оперлась на локоть, уткнув подбородок в ладонь. Видно, она обдумывала совет Элоизы.
Но не будешь же
ты отрицать, что Лью умный? сказала она вслух.
Как не буду?
А разве он не умный? невинным голосом спросила Мэри Джейн.
Слушай! сказала Элоиза. Что толку болтать впустую? Давай бросим. Я тебе только настроение испорчу. Не слушай меня.
Чего ж ты за него вышла замуж? спросила Мэри Джейн.
Матерь божия! Да почем я знаю. Говорил, что любит романы Джейн Остин. Говорил эти книги сыграли большую роль в его жизни. Да, да, так и сказал. А когда мы поженились, я все узнала: оказывается, он ни одного ее романа и не открывал. Знаешь, кто его любимый писатель?
Мэри Джейн покачала головой.
Л. Меннинг Вайнс. Слыхала про такого?
Не-ет.
Я тоже. И никто его не знает. Он написал целую книжку про каких-то людей, как они умерли с голоду на Аляске их было четверо. Лью и названия книжки не помнит, но говорит, она изумительно написана! Видала? Не хватает честности прямо сказать, что ему просто нравится читать, как эти четверо подыхают с голоду в этом самом углу или как оно там называется. Нет, ему надо выставляться, говорить из-зумительно написано!
Тебе бы все критиковать, сказала Мэри Джейн. Понимаешь, слишком ты все критикуешь. А может, на самом деле книга хорошая.
Ни черта в ней хорошего, поверь мне! сказала Элоиза. Потом подумала и добавила: У тебя хоть работа есть. Понимаешь, хоть работа
Нет, ты послушай, сказала Мэри Джейн. Может, ты все-таки расскажешь ему когда-нибудь, что Уолт погиб? Понимаешь, не станет же он ревновать, когда узнает, что Уолт ну, сама знаешь. Словом, что он погиб.
Ах ты моя миленькая! Дурочка ты моя невинная, а еще карьеру делаешь, бедняжечка! сказала Элоиза. Да тогда будет в тысячу раз хуже! Он из меня кровь выпьет. Ты пойми. Сейчас он только и знает, что я дружила с каким-то Уолтом с каким-то остряком-солдатиком. Я ему ни за что на свете не скажу, что Уолт погиб. Ни за что на свете. А если скажу что вряд ли, так скажу, что он убит в бою.
Мэри Джейн приподняла голову, потерлась подбородком об руку.
Эл сказала она.
Ну?
Почему ты мне не расскажешь, как он погиб? Клянусь, я тебя никому не выдам. Честное благородное. Ну, пожалуйста!
Нет.
Ну, пожалуйста. Честное благородное. Никому.
Элоиза допила виски и поставила стакан прямо на грудь.
Ты расскажешь Акиму Тамирову, проговорила она.
Да что ты! То есть я хочу сказать ни за что, никому
Понимаешь, его полк стоял где-то на отдыхе, сказала Элоиза. Передышка между боями, что ли, так в письме было, мне его друг написал. Уолт с одним парнем упаковывали японскую плитку. Их полковник хотел ее отослать домой. А может, распаковывали, вынимали из ящика, чтобы перепаковать, точно не знаю. Словом, в ней было полно бензина и всякого хламу она и взорвалась прямо у них в руках. Тому, второму, только глаз выбило. Элоиза вдруг заплакала и крепко обхватила пальцами пустой стакан, чтобы он не опрокинулся ей на грудь.
Скользнув с дивана, Мэри Джейн на четвереньках подползла к Элоизе и стала гладить ее по голове:
Не плачь, Эл, не надо, не плачь!