Мука, как видно, ржаная?
Ржаная, ответил Митроша и опять отдал кулек без денег.
А вот загарманичные пластинки, пластинки! закричал кто-то над самым ухом. С другой стороны хриплый голос надрывно орал:
Кому чего, кому чего?!. Кому штаны-брюки, кому френч-галифе, кому дохи лохматые оленьи, оленьи?!.
Сзади тихим голосом тараторили:
Пампушки, пампушки, пампушки, пампушки!
И все покрывал могучий бас:
А вот за рупь плачу пять, за пять двадцать пять, за двадцать пять сто двадцать пять отвечаю. Заходи-подходи, каждый может играть,
каждый может поставить...
Митроша отдал покупателям последние три кулька и тихо сказал Павке:
Беги домой, принеси кульков. Да осторожно, чорт!
Павка, расталкивая толпу, ныряя между ногами в пахнущих дегтем и ваксой сапогах, между торговцами, игроками и калмыковскими солдатами, бегом побежал домой.
Забрав кульки с мукой и вернувшись на барахолку, Павка не сразу отыскал Митрошу. Ему долго пришлось бегать по базару. Он обогнул ларьки, выбежал к реке, где лежали горы мороженой рыбы, Митроши не было. Он пробежал рядами, где мясники топором рубили окаменевшее мясо, и здесь не было Митроши. Не было Митроши и среди игроков, и среди продавцов домашнего скарба, и в конском ряду, где торговали отощавшими лошадьми бородатые таежные крестьяне.
Павка собрался уже повернуть обратно и бежать домой, как вдруг он увидел Митрошу. Митроша стоял в толпе и смотрел на какое-то представление. Рядом с ним стоял Илья. Раньше Ильи не было, значит, они встретились на базаре. Павка подошел ближе. Представленье давали какие-то фокусники.
Павка потянул Митрошу за бушлат.
Принес? обернулся Митроша. Илья тоже обернулся и посмотрел на Павку.
Принес, сказал Павка и стал передавать Митроше кулечки. В этот самый момент над ухом раздался голос:
Что продаешь?
Павка и Митроша подняли головы. Возле них стоял японский офицер. За офицером стояло двое солдат с винтовками. Все трое в упор смотрели на Митрошу.
Митроша выпрямился и спокойно сказал:
Муку купил, ваше благородие.
Муку купил? переспросил офицер и кивнул головой солдату.
Солдат размахнулся широким японским штыком и со всей силы резанул по кульку, который держал в руке Митроша.
Из кулька во все стороны посыпалась мука и на землю упал черный револьвер.
Мука? крикнул офицер и ударил Митрошу по щеке. Митроша бросил кульки на землю. Солдаты крепко схватили его. С другой стороны уже подходил еще один японский патруль.
Толпа шарахнулась в стороны. Японские солдаты окружили Митрошу и Илью. Илья отбивался от солдат и что-то горячо говорил им, но один из солдат замахнулся на него штыком.
Павка понял, что нужно бежать. Но у Павки словно приросли к земле ноги. Он не мог пошевельнуться. Он увидел японского офицера, командовавшего патрулем. Это был тот самый офицер, который выбросил Павку с Глашей из дома. Офицер стоял и улыбался, глядя, как связывают Митрошу солдаты. Один из солдат, с бельмом на глазу, вдруг размахнулся и ударил Митрошу прикладом по шее. Лицо Митроши перекосилось от боли.
«Да что же это? Они убьют его!» подумал Павка. Он подскочил к солдату, замахнулся гитарой и, крикнув: «Не смей бить!» со всей силы ударил солдата.
Павка почувствовал, что его хватают и крепко держат за руки. Он увидел прямо перед собой страшный глаз с бельмом. Солдат замахнулся штыком. «Сейчас убьет!» подумал Павка, зажмурил глаза и наклонил голову. Но удара не последовало. Он открыл глаза и увидел, что солдат с бельмом стоит в стороне навытяжку, а офицер что-то говорит ему. Илья тоже что-то сказал офицеру, но тот улыбнулся и покачал головой.
Японцы подтолкнули арестованных и повели с базара. Любопытные глядели им вслед.
Японцы свернули в переулок, и Павка понял, что их ведут в мрачный дом с подвалами, в японскую комендатуру.
Чего ж это не ворочается Павка? говорил он.
Обедать пора.
Он был очень веселый и довольный.
Турум-бурум, напевал он. Турум-бурум...
Он подошел к окну, вдруг засуетился, заковылял к двери. Дверь распахнулась, на пороге стоял Бережнов.
О, це дило! сказал Остап. Садись обидать! пригласил он Бережнова.
Никита Сергеевич сел за стол. Глаша принесла суп, нарезала хлеб.
Ну, как дела у Митроши? спросил Никита Сергеевич.
Вторую порцию понесли, сказал Остап.
А ты, чижик, хозяйничаешь? обратился Бережнов к Глаше.
Еще как хозяйничает... похвалил Глашу Остап.
Они принялись есть суп.
Слыхал, Остап, спросил вдруг Бережнов, прищурив один глаз. Красная армия идет к нам на помощь.
Да ну-у! обрадовался Остап. Значит, японцам скоро крышка?
Вышибут. Не долго ждать осталось.
Бережнов отложил ложку и задумался. Задумался и Остап.
Вдруг Остап нахмурил брови и прислушался. Он встал, подошел к окну и откинул занавеску.
Тикайте, сказал он изменившимся голосом. Дом окружают японские солдаты.
Бережнов вскочил, расплескав суп.
Давай сюда листовки! крикнул он.
Тут-тук-тук подошел Остап к койке и вынул из-под тюфяка пачку листовок и газет.
Бережнов кинул их в плиту, и они вспыхнули ярким пламенем.