Вот и смертушка наша плывёт, хрипло выдохнул кто-то у меня под самым ухом.
Доплыли же почти! выдохнул Аника и упрямо мотнул головой. Может попробуем их опередить, а, Данила? Если на вёсла дружно подналяжем, должны к берегу успеть доплыть.
И толку? недовольно пробурчал атаман, впившись пальцами в борт галеры. Не видишь разве, скалы кругом? Куда ты там денешься? Лучше уж тут бой принять. Порох, слава Богу, не отсырел, из пушек пульнём, потом пищали в басурман разрядим, и в железо их! Глядишь, и заставим турка перед смертью кровью умыться.
Я невесело усмехнулся. Ишь ты. Помирать он собрался. А если я ещё пожить хочу? Не для того я себе свободу зубами выгрызал, чтобы вот так в шаге от спасения сдохнуть! Хотя понять Данилу можно. В сорок рыл от галеры, где мачты целые и гребцы в полном составе имеются, не убежишь. Они нас враз нагонять. Догонят и из пушек расстреляют. Ни манёвренностью, ни умением галерой управлять, мы с турками тоже поспорить не сможем. Казалось бы, безнадёга. И ничего опытному атаману в такой безвыходной ситуации простой историк, и в море в той прошлой жизни ни разу не ходивший, посоветовать не может.
Вот только я в той жизни довольно много читал. И среди любимого, помнится, была трилогия о похождениях капитана Блада, который очень любил своих врагов в заблуждение вводить, своим для них прикинувшись. Так почему бы и нам не попробовать? Хуже точно не будет.
Зачем сразу умирать? Можно попробовать и выжить.
Что Федька, опять что-то удумал? покосился на меня Тараско. Мало́й, крепко сжимая здоровой рукой ятаган, хмуро наблюдал за приближающимся кораблём. По всему видать, тоже к геройской смерти готовится.
Так турок их себя изобразить.
Ты никак умом рехнулся? навис надо мной Порохня. Каких турок?
Ты выслушай сначала, отмахнулся я и продолжил: Что сейчас перед собой османский капитан видит? задал я вопрос, кивнув в сторону корабля, и сам же на него ответил: Потрёпанную бурей турецкую галеру он видит. И то, что она нами захвачена, он, пока, не знает.
Ну, и что, язвительно хмыкнул Войтек, сплюнув за борт. Поближе подойдут и всё сразу поймут.
А это смотря как мы их встретим, не согласился я. Я что предлагаю. Поднимаем османский флаг. С десяток человек оставляем в турецкой одежде, остальных раздеваем и сажаем на вёсла. Пусть турки думают, что на галере по-прежнему их единоверцы хозяйничают.
Не поможет покачал головой Порохня. Они ближе подойдут. Переговорить захотят.
Пусть подходят, усмехнулся я весело. Я по ихнему хорошо говорить обучен. Вот про бурю и расскажу. Мол, поломало всю галеру да народу много утонуло.
Так они помощь предложат. Захотят сблизиться.
Так нам того и надо, кровожадно оскалился я. Зарядим пушки и рядом пару умельцев в одежде янычар приставим. Доводилось кому-нибудь раньше из них стрелять?
Я умею, неожиданно заявил бывший помойный. Приходилось в своё время по татарве палить.
Вот, довольно кивнул я в ответ. Плывём к ним навстречу, ну вроде как сами рады, что встретились, а как вплотную подойдём, из пушек в упор и жахнем. Если повезёт, может и совсем галеру потопим, а не повезёт, так хоть дыр наделаем и прыти поубавим. А дальше все на вёсла и ходу. Глядишь и оторвёмся.
Даже если и не оторвёмся, всё больше басурман прибьём. Славная смерть получится! оскалился Тараско.
Добре, чуть посветлел и Данила.
На галере закипела работа. Несколько человек кинулись к пушкам на корме и носе и под руководством Тараски и старика начали их заряжать, в каюте капитана нашли флаг нарисованный на жёлтом фоне с красными полосами по кроям зульфикар раздвоенный меч-ножницы и за неимением целых мачт, привязали к одному вынутому веслу и так и подняли, закрепив на носу. Остальные быстро уселись на вёсла, положив рядом с собой уже заряженные пищали и ятаганы. Я же, переодевшись в одежду османского офицера, встал рядом с флагом.
Держи, подошёл ко мне Порохня, протягивая колесцовый пистоль. За пояс сунь, рядом с саблей. Какой же офицер без пистоля?
Заряженный?
Нет, покачал головой атаман. Чтобы его зарядить, ключ особый нужен. Не нашли, вздохнул он огорчённо. Видно в море во время боя смыло.
Ладно, отмахнулся я, всматриваясь в приближающийся корабль. Всё равно из пистоля с такого расстояния стрелять бесполезно.
И медленно потекло время. Я стоял на носу галеры и не сводил глаз с вражеского корабля. Наша галера еле двигалась навстречу; сидевшие за вёслами люди, особо и не напрягались. Силы им ещё понадобятся, когда удирать будем.
Ты бы не стоял так, будто истукан из древесины вырезанный, прошипел сбоку старик, одетый в форму
чорбаджи, командира янычар.
Проведя годы на галере, бывший помойный раб неплохо изучил турецкий язык и тоже в случае нужды мог принять участие в предстоящей беседе. Лишь бы мои знания не подвели. Так-то мой предтеча был уверен, что на турецком говорит свободно, но за его акцент я не поручусь.
Да не страшно, возразил облокотившийся на пушку Георгий. Увидят с того корабля, что их сопляк встречает, а не капитан, подумают, что он так со страху тянется. Вон у них какой важный турок вперёд вышел.
На носу сближающего с нами корабля без сомнения стоял капитан. Богатый кафтан, расшитая золотом чалма, два пистоля и огромный кинжал за поясом. Этот ещё не старый, сильный мужчина с густой, короткой бородой производил внушительное впечатление и явно выделялся на фоне ещё нескольких человек, выстроившихся у него за спиной.