Но жива ли я?
Ранстор взял мои похолодевшие пальцы своими горячими, поднес их к моей груди и прошептал:
Слышишь? Твое сердце бьется. Ты испытываешь голод, чувствуешь холод, страх. Ты живая, Октавия. И у тебя есть шанс прожить еще одну жизнь. Здесь. В Заане.
Я окинула темнеющее поле взглядом, прислушалась в пугающе долбящим о скалы волнам и поморщилась:
Что-то как-то тут не очень.
Ранстор коротко хохотнул, поставил меня на ноги и поправил мои волнистые волосы.
Все в твоих руках. Если Шрайк решил, что ты справишься, значит, так и будет. Ты вернешь людям веру в него, и войнам придет конец. Заан вновь расцветет. И тебе тут обязательно понравится.
Я так-то оставлю тебя без работы, подшутила я.
Ничего. Я все равно сижу в тюрьме, в ответ парировал он.
Знаешь, красавчик, я бы, может, и рассмотрела твое предложение. Полюбопытствовала бы, симпатичный ли этот король Норлинг. Все-таки чтобы забеременеть, с ним надо переспать. Но меня интересует более важный вопрос. Как я вообще лягу под его величество?
Король Норлинг уже не в том возрасте, чтобы заводить детей, вдруг оповестил меня Ранстор. Преемником-то может быть не только сын, но и внук, и правнук, заговорщицки добавил он, заставляя шестеренки в моей голове крутиться.
А-а-а! одумалась я. Что-о-о? Ты хочешь сказать, что тут, на Синларе, среди солдат есть принц?
Ранстор кивнул и улыбнулся уголком рта:
И в свое время ты от него забеременеешь.
Скованная каждой мышцей тела от мысли, что король более суров, чем я думала, раз сослал на остров своего сына, я поморгала и осторожно уточнила:
Я надеюсь, это не Герард?
Но Ранстор ничего не ответил. Через плечо посмотрел на каменные стены, возвышающиеся за его спиной, и сказал:
Нам пора возвращаться.
Глава 2
Но буквально перед самым появлением наших тюремщиков Ранстор сообщил мне, что мое замерзание было частью его плана.
Может, ты соизволишь чуть раньше делиться со мной своими планами? фыркнула я, покосившись на него.
Женщины, улыбнулся он как ни в чем не бывало, вы же всегда все усложняете.
У заанцев предвзятое отношение не только к кошкам, но и к женщинам?
Шаги приближались, и Ранстор поспешил сказать мне:
Просись к полевому целителю. Иган самый доверчивый.
И что мне это даст?
Например, он подскажет, когда у тебя овуляция. Или ты не собираешься спасаться?
Я едва не шлепнула себя по лбу. Точно! Забеременеть королевским наследником! Как я могла забыть? Не знаю, что на меня ночью нашло, но с рассветом эта идея стала казаться бредовой. К беременности и детям надо подходить серьезно. Я же не инкубатор! Выношу, рожу малыша и отдам тупорезу Норлингу? Это же будет мой ребенок!
Наверное,
я пас, произнесла я со вздохом.
Тогда тебя повесят на первом же дереве, как только сюда прибудут королевские стражи, заявил Ранстор без намека на его обворожительную улыбку.
Ладно-ладно! опомнилась я. Жить-то хочется! Только не нужен мне ваш боевой костоправ. Я и сама посчитаю, когда у меня овуляция.
Точно? Ранстор в своей манере изогнул бровь. Ты умерла, воскресла и перенеслась через призму измерений. Кроме того, ты на некоторую долю кошка.
Блин, выругалась я, потянув подол своего короткого платья к коленям хотя бы максимально низко, чтобы голыми ляжками не светить.
В подземелье спустились блондинчики. Один протянул в клетку Ранстора фляжку с водой, а другой с улыбкой спросил у меня:
С новым днем, Октавия! Как прошла ночь?
Превосходно. Я гуляла в поле, любовалась звездами, нарочно кашлянула, притворяясь простуженной. Только горлышко побаливает.
Тот обернулся к своему брату и шепотом спросил совета. Второй окинул меня обеспокоенным взглядом, кивнул и протянул другому ключ.
Тартис отправился на патрулирование берегов, поделился он со мной. Вернется во второй половине дня. Мы сводим тебя к Игану. Только пообещай, что не подставишь нас.
Клянусь ушами, ответила я, отклеивая свою попу от твердой лавочки и направившись к лестнице.
По пути бросила беглый взгляд на Ранстора, получила от него одобрительный кивок и, поежившись, обняла плечи руками. Ну и дубак!
Анаэль и Камаэль вывели меня в тот же зал, где вчера я была в роли музейного экспоната, который разглядывало пять десятков солдат.
Баба! опять крикнул тот же голос, что требовал выдать меня ему. Отдайте мне ее!
Я потупила взор в пол, чувствуя себя неловко под разомлевшими ото сна полуголыми мужчинами. Те тоже провожали меня не самыми ласковыми взглядами. Даже замолчали и прекратили свои утренние процедуры, пока блондинчики не вывели меня из здания.
Только отойдя от него, я обернулась и увидела, что тюрьма представляет собой старый каменный замок с узкими окнами, шпилями, парапетами на крыше. Заметила две сторожевые вышки, потрепанный флаг и скворечник. Да уж Тут явно не хватало мышеловок, а они скворечники колотили!
На улице стало теплее. Солнце приятно согревало. Волны бились о берега уже не так пугающе. И вместо писка и храпа я наслаждалась ужасающим криком чаек, в тот момент показавшимся мне самой чудесной песней в мире.
А что, ваш пилюлькин живет не с вами? поинтересовалась, когда мы переходили небольшой пешеходный мост над рвом. Вспомнила, как наступила на гвоздь, и пятка опять заныла.