Какие именно?
Оптимально те, что связаны со мной, но можно и менее абстрактные.
С вами? Ну, тогда точно могу сказать, что меня очень интересовал ваш внешний вид и количество органов в наличии. Оказалось два глаза, нос, рот, да и зубы стандартные.
Вы разочарованы?
Почти! Я хотел бы увидеть кого-то необычного. Впрочем, ваша красота, очарование и способность удивлять возможное разочарование полностью уничтожили.
Благодарю, с легким сарказмом ответила я. Но все-таки настоящую причину вы мне не скажете?
Подскажу. Хм, что ж, давайте подумаем о менее абстрактном. Мои дети выдумщики и балагуры, однако отнюдь не глупы. И они хорошо знают, где разница между правдоподобным преувеличением и откровенной фантазией. И сейчас было именно второе. Они переборщили, а это значит,
что дома случилось что-то, из-за чего у них не было ни времени, ни возможности детально обговорить план перед связью со мной. Вы или не вы в этом виноваты уже другой вопрос. Но когда речь заходит о спокойствии и благополучии моих племянников поторопиться это самый минимум, который я должен для них сделать.
Ха-а-а, да уж, вот влипла! Этот Дитрих только на поверхности спокойный и дружелюбный, а по сути, головы оторвет за своих племянников. У меня прям руки похолодели, когда я услышала последнюю фразу. Дело не в словах, а в тоне вымораживающем и откровенно угрожающем. Не могу сказать, что угроза была именно в мою сторону, пожалуй, тут больше предупреждение. Обидишь детей умрешь. И навряд ли легкой смертью. Про себя я порадовалась, что не успела ни разу поругаться с детьми.
Что ж, у меня есть одна идея, что могло случиться, спокойно сказала я. Кто-то положил в мою комнату зеленый журнал, из-за чего дети переполошились. Как я поняла, там заметки одного из учителей об их учебе.
Вы открывали? спросил Дитрих, напрягаясь еще больше.
Только титульную страницу. Мы с детьми договорились, что я не буду смотреть, поэтому я не смотрела. Привыкла держать свое слово, сказала я, благоразумно умолчав, что мне просто не дали шанса удовлетворить свое любопытство.
Где этот журнал? спросил Дитрих таким тоном, что стало понятно: не отвечу точно долго и счастливо не проживу.
Журнал я отдала Дитриху сразу же, как только мы добрались до моей комнаты. Не ёрничала, не подкалывала, хотя очень хотелось, несмотря на чувство опасности. И правильно сделала: Дитрих, в руках которого оказался журнал, моментально изменился: превратился из сурового генерала в обаятельного аристократа.
Благодарю, кивнул он, внимательно осматривая журнал, который буквально через пару секунд растворился в воздухе!
Я даже не вздрогнула, за что мысленно себя похвалила.
Я могу поинтересоваться, что с этим журналом не так? все же спросила я. Что дети всполошились, что вы
Кто же вам запретит? улыбнулся Дитрих. Интересоваться, конечно, можете, но не гарантирую, что смогу удовлетворить ваш интерес. Да и к чему он?
Хотя бы к той роли, которую я по контракту буду исполнять, пожала я плечами, впрочем, ни на что не рассчитывая. Разве вашей жене и матери этих детишек не следует знать о таких вещах?
Моей жене, пожалуй, следует, но пока вы всего лишь моя потенциальная жена, улыбнулся Дитрих.
Вот же засранец! Он точно дядя троих детишек? По характеру так вообще отец родной!
Вы жестоки, Дитрих, чрезвычайно жестоки, вздохнула я, бросая на мужчину обиженные взгляды. В особняк заманили, на растерзание бросили, еще и в спальню пришли, компрометируя меня. Мужу, конечно, положено, но потенциальному нельзя, верно? Еще и в такой атмосфере, ночью
В спальне было светлее, чем днем, благодаря магическому освещению, я стояла в кроссовках и спортивной куртке, с портрета на нас взирала Франсуа-Доминик, так что атмосферка была не то что не компрометирующей, но и ни капли не романтичной.
Вы очень хорошо изучили правила этикета, сказал Дитрих, тяжело вздыхая. И чем я могу загладить вину?
Ответьте на парочку моих вопросов и мы все забудем как страшный сон. Причем я бы хотела получить полный ответ, а не тот, который вызовет еще больше вопросов, сказала я, сама удивляясь своей смелости.
Страшным сном меня называют впервые, пробормотал себе под нос мужчина. Что ж, если это не касается журнала и некоторых тайн, то, прошу, спрашивайте.
Почему я?
Что?
Почему именно меня выбрали в качестве вашей потенциальной жены и матери детей? И почему матери, а не, допустим, няни или воспитательницы? в лоб спросила я. Последнее было бы куда логичнее. И почему именно простой человек, а не, допустим, маг? Разве тому, кто владеет магией, не было бы проще справляться с детьми-магами?
Дитрих посмотрел на меня, а после подошел к небольшому столику в углу комнаты, отодвинул одно кресло, жестом предлагая мне сесть, а сам бесцеремонно опустился во второе.
Долго объяснять, неудобно заставлять леди стоять. Я сегодня столько всего нарушил, стоит хотя бы где-то вести себя соответствующе, начал Дитрих и, дождавшись, пока я сяду, заговорил: Мне нельзя жениться на женщине-маге, потому что юным магам противопоказан длительный контакт исключительно с магами. У Эвы, Амелии и Алекса только-только начала формироваться аура. Чтобы она развивалась правильно, им нужно как можно меньше контактировать с другими магами, которые влияют на их магическую силу. Иначе возможно все: от легкого недомогания до хронической