Тряске способствовало и то обстоятельство, что Сеня, паразит, нарочно вывел звукоизоляционный канал к самому дну, и теперь к происходящему в салоне с азартом прислушивались все наши морские соседи, среди которых многие хрустели орешками, а может, Сеня просто догадался, что я сперва подплыву.
К тому моменту, как мы с драконом поднырнули под главный зал, и теперь могли наблюдать всё происходящее внутри, правда, снизу, сами же оставаясь под отражением, мне пришлось накрыть пальчиками бицепс принца: того, как всегда некстати, угораздило прислушаться к той чепухе, что по своему обыкновению нёс Сеня.
А вы думаете, почему меня Художником хреновым зовут? Думаете, оскорбить норовят? Фигня, если бы это было так просто, художника мог бы обидеть каждый. Нет, парни, здесь как раз буквальный смысл, но об этом вам лучше б его высочество поведал бы. Ну как поведал поделился бы бедой, горемыыычны-ый
Теперь уж мне пришлось брать Преемника в захват. И вообще действовать быстро и решительно. Потому что далее следовал самый красочный рассказ о целой выставке, посвящённой голому принцу с мальковым достоинством. И то, что его высочество скупил весь тираж, не дав полотнам увидеть мир, лишь подтверждает Сенину правоту.
Вкратце: целовать дракона тоже пришлось.
Ну или там так получилось...
Ну, гадёныш! наполовину прорычал-наполовину простонал дракон в перерывах между поцелуями.
Решив спросить с Сени за каждый поцелуй с Коралловым позже и в десятикратном объёме, я сердито ткнула Преемника под рёбра.
Совсем обалдел? Стену мне теперь проломи! Достоинством своим! Чтобы Сене отомстить!
Но ведь врёт, паршивец!..
Вот ведь вы не уймётесь никак, ваше высочество! Ну и что, что врёт? Можно подумать, Сеня в остальное время блещет кристальной честностью!
И после череды последовавших за этой тирадой поцелуев предала помощника окончательно:
И адекватностью!
Но головоногие ведь об этом не знают! выдвинули мне контраргумент, намекая тем самым что от ещё одного поцелуя не отвертеться. А может, и не от одного
Да забей ты! Всё же попыталась я. Можно подумать, на лице у прохвоста этого не написано
Попытка конструктивных переговоров потерпела фиаско. Полное. Даже, пожалуй, крах
«Ну, Сэнсэй Великий, будет тебе завтра
к моему ужасу, гора съестного не убывала, а росла!
По какому случаю, мадам Мариэль? поинтересовался сосед, взваливая розового, в лиловых прожилках, лангуста на плечо. Ухнув, мужик аж присел. У вас юбилей?
Это нам дань заплатили. Строго отрезал любопытствующему осьминожка. За то, что мадам Мариэль у вас здесь живёт и в море не возвращается.
Соседи не переставая активно «угощаться» тут же принялись заверять на все лады, как им со мной, со всеми нами повезло. А особенно с Сенечкой. Я только и могла, что глаза закатить.
Этот паршивец подучил, как отвечать? задала я риторический вопрос чебурашке-осьминожке, возвращаясь в салон.
Солидно же звучит, уклонился от ответа лупоглазик.
А «дары-то» откуда?
Так огрызки прислали. Кушать.
Я только головой покачала.
Ну что, Сэнсэй Великий, сказала я, заходя к Сене в комнату. Обгрызки, похоже, весть о русалке-жадобе, которая своего помощника не кормит и в чёрном теле держит, на весь океан разнесли
Ну какие душевные парни оказались, прослезился Сеня.
Помощник сидел на бортике бассейна, любовно поглаживая стопку разноцветных купюр рядом с собой.
Так, стоп. А деньги откуда?
Так за картины. Повёл плечом Сеня.
Всеми силами постаралась удержать челюсть на месте. Вышло так себе.
Это которые ты вчера им показывал? Со мной, что ли?!
Ага. И беспечность смертника в широко распахнутых глазах.
Так. Сеня. Если ты сейчас скажешь, что я там голая
Обижаешь, хозяйка! покачал головой помощник. Обглоданный им плавник, а не стильная обнажёнка в моём исполнении, к тому же за такую-то цену! И можешь быть спокойна: я там ничего не уменьшил, наоборот
Что наоборот?!
Пририсовал ну там
Г д е т а м?!
Потупившись, Сеня поболтал ногами в бассейне.
Пару кэгэ для аппетита.
Пару кэгэ?
Ну или пару десятков кэгэ, что ты придираешься?
Я тебя убью.
Ну вот, опять двадцать пять. Всплеснул помощник руками. Убьёт она меня. А кто тогда съест всё это, за дверью, он потянул носом. И на улице и на дне? А, хозяйка?!
На дне?! Тем не менее, я скрестила на груди руки и, сдув прядь со лба, ехидно покачала головой:
Зря, Сень, ты на этот аргумент рассчитывал За помощью можно ведь и к соседям обратиться
Да вот она, твоя расписка, погашена! Радостно замахал Сеня клочком бумаги. Ты посчитай, посчитай! Мы ж ещё и в прибыли!..
Какое-то время ушло на изучение погашенной расписки, на лёгкий нокаут в виде некой таинственной «суммы неустойки», которую наш главбух Сэнсэй Великий умудрился стребовать с обгрызков, и которую последние, похоже, вознамерились заплатить едой, а после на выбивание из помощника самой страшной клятвы, той самой, которая начинается со слов «пусть я забуду мать родную» и заканчивается на «чтоб мне без щупалец остаться!» что, если ему ещё хоть раз вздумается намалевать меня, у меня, как у Музы-вдохновительницы и любимой хозяйки пожизненное (и посмертное!) право первой ночи на просмотр сего шедевра, как и право наделять его коммерческим статусом и вообще решать, показывать людям, или нет.