«Есть Москва, есть Россия, а есть правительство. И у этого самого правительства Россия совсем другая, чем у народа» иногда говорил Прокофьев-старший. Впрочем, Россия, она у каждого своя. Серегина до его приезда в Москву настолько отличалась от Рыбкиной, что это два разных государства. Все это понимают и не удивляются. Так чем наши правители отличаются от нас? Они тоже люди и тоже имеют право на своё собственное представление о родной стране.
Глава 14 Форестер
Короче, ты дашь почитать, что там дальше?
Да там совсем чуть-чуть. Некогда мне писать, всё время дела.
Это отговорки. Если захочешь, то и время найдешь. Так что, дашь?
Ну на. Там всего одна глава.
'Она постоянно допускает ошибки. И многие ее недолюбливают. Хотя у них есть к тому причины: то пересолит суп, то потоком реки из её рук унесет рубашку дрессировщика. Один раз неуклюжая даже пролила на костюм гимнаста масло эвкалипта. Но есть в ней что-то притягательное. Мне приятно видеть, как она немного пританцовывает, убирая клетку, или напевает вполголоса, пока готовит на всех обед. Быть может, она и вправду мне нравится.
Глава 5. Тихая ночь
Как-то я бродил по городу в прекрасном настроении, чудный прохладный ветер ерошил мне волосы, в нос бил приятный запах морской влаги и ночной свежести с нотками цветов. Люблю цветы, как они прекрасны и чисты, как они похожи на Викторию! Виктория, я все чаще о ней думаю, и при этих мыслях на моем лице расплывается глуповатая улыбка. Меня охватил водоворот мыслей: когда я начал о ней думать, в какой момент заметил реакцию своего тела на ее ласковый голос? А может моя бессонница тоже вызвана этим явлением? Сам не понял, как купил букет свежих ирисов, подходящих под цвет ее топазовых глаз.
Я решил для себя, признаюсь ей сегодня же! По дороге к цирку я от скуки затеял с собою диалог:
Что я могу ей сказать? Может, как прекрасна ночь?
Нет же, балбес, какая ночь! Говорить нужно о ней!
И то правда. Хм, какие прекрасные ирисы в букете, еще и редкие капли отражают лунный свет.
Эй, очнись! Причем тут цветы? Виктория. Встреча. Все остальное не важно!
А каким будет ее лицо, когда она увидит цветы? Стоп, а у нее есть ваза?
Что тебе в той вазе? Все не важно, думай о встрече!
Сейчас примерно одиннадцать вечера, в это время она должна быть на арене, подготавливать ее к утренним выступлениям.
Точно. Вот я вхожу на арену, на меня падает свет прожектора, в темно-синем костюме подхожу к ней с цветами
Алё! Ты из себя кем возомнил? Ну ка, покатился
камнем вниз и быстренько проснулся. Давай по делу.
По делу, по делу, делу.
И-и-и?
А как от меня пахнет? Может, стоит отложить признание, подготовится, подстричься хотя бы.
Трус.
И то правда, скажу как есть. А там будь что будет, мне уже все равно.
Остаток пути я провел в молчании и немного унынии от собственной никчемности.
И вот я дома. Вернее, на работе. В аду. Где угодно, но назвать это место домом? Звучит смешно. Хотя смех и есть моя жизнь. Мельком я заметил небольшую фигуру в светлом платье. Виктория! Как ты прекрасна, снова на мне эту дурацкая улыбка. Я сделал шаг, но почему она так тревожна? Чего она боится? Я решил за ней проследить, быть может, она идет на свидание? Виктория поспешно покинула цирк и направилась на соседнюю улицу. Там она зашла в дом где живет владелец цирка. Нет! Это ошибка! Но теперь все встает на свои места. Она ходит к хозяину цирка по ночам. Вот почему ее никто не выгоняет за провалы. Вот почему она так скрывала это от всех.
Ха-ха-ха, а что я думал, что у такого ничтожество будет шанс? Ну ты и правда глупец.
Что мне делать?
Ладно. Стоять на улице не выход.
Я неторопливо побрел обратно к цирку и оказался у личного сундука дрессировщика.
Что? Я и правда хочу это сделать?
Он же не виноват в этом поступке. Зачем всё это?
Я открываю сундук и достаю револьвер.
А он тяжелее чем я думал. Заряжен.
Хорошая подстраховка на случай неповиновения одной из тварей земных.
Я не смогу лишить его жизни. Я многим ему обязан. И не могу причинить боль ей. Виктории.
Что ж, видимо лишний в этом уравнении именно я. Лишь один я.
С такими мыслями убрал револьвер во внутренний карман пиджак, откуда он предательски торчал и всем видом давал понять, что не был создан для такого способа ношения'.
Погоди, там дальше есть! Дай! Серёга бесцеремонно захлопнул ноутбук под носом своей подруги и забрал себе.
Дальше я еще править буду. И так вон сколько прочитала.
Баран бесчувственный! Мне, может, интересно, что дальше.
Да ничего хорошего дальше. В голове складывается, а писать некогда. И настроение подходящее не накатывает.
Ну тогда ты не писатель. Настоящий писатель не может не писать.
Может и так. Согласился он.
Эй, ты чего? Где мой вечный спорщик, кто ты, залезший в его тело Рыбка привыкла к постоянным спорам по ерунде, ей нравился такой стиль общения с Серегой. А тут вон чего. Случилось что?
Машину угнали.
Там?
В Тамбове.
Может, папу попросить помочь? Он дяде Саше скажет, тот что хочешь найдет.
Да не, не надо. Из-за миллиона серьезных людей напрягать не надо. Вот если бы меня там убили, тогда да, тогда был бы смысл. Серёга в самом деле считал, что его любимая железка не стоит серьёзных усилий со стороны больших людей. И вообще, не хотелось залезать в долги перед этими самыми большими людьми, тем более так глубоко.