Гномы стали держать совет. Спорили-спорили, а решили всё равно, по-моему. Первыми листок мне пожертвовали Огнебородые, за ними подтянулись Чернобородые, а после всех Длиновласые. Когда седьмой лист сложился в стопку, листья вспыхнули золотым светом, и в руках у меня оказался толстый фолиант в кожаном переплете. При этом еще и тяжелый, зараза.
Я хотел было протянуть книгу Торину, но вовремя осёк себя. Другие гномы наверняка бы обиделись и опять разгорелась бы вражда.
Пойдемте в логово к драконнихе, а книгу все вместе спрячем где-нибудь на подходах, предложил я.
Так тому и быть, посланник наследника короля
Артура, заключил Торин. Веди нас!
Нам предстояла ещё неблизкая дорога к драконихе. А у меня мало того, что сил не было, так ещё и с голой жопой предстояла по пещерам лазать.
Эрик, это, может тебе одежду дать, мне Фил оставил, предложил Томаш.
И ты молчал, падла накинулся я на Крайкоса.
Не мог отказать себе в удовольствии, ваша светлость, заржал Томаш.
Ну погоди у меня, остряк самоучка, забирая одежду, процедил я.
Томаш продолжал безудержно ржать, заверяя меня, что история не забудет моей голой речи с мечом. Хотелось мне отплатить ему какой-нибудь каверзой в ответочку, но времени на это не оставалось. Однако же, эту подлянку я запомнил.
Наскоро одевшись, я сразу почувствовал себя уверенней и даже сил как будто прибавилось.
Мы наконец-то двинулся в путь.
Глава 18
Регенерация происходила чудовищно медленно, энергии, как магическая, так и жизненная были на нуле. Плюс ко всему меня нервировало замкнутое пространство, к горлу то и дело подкатывала паника, хотелось на волю. Видимо, причина была ещё в том, что меня ранили не человеком, а соколом, то есть на более глубинном уровне. А птице было сложнее излечиться.
Однако за судьбу Фила с Венди я переживал больше, чем за себя, поэтому, отбросив жалость к себе, и, преодолевая постыдные слабость и страх, я упёрто тащился в пещеру к драконихе. Потому что чувствовал ответственность за их жизни.
С одной стороны, я понимал порыв Фила, с другой, костерил своего непутевого оруженосца, на чём свет стоит. Ведь это ж надо было оказаться таким безмозглым кретином, чтобы попереться в одиночку спасать Венди. Хоть бы Томаша взял с собой. Что Фил мог сделать один против целого дракона, когда у нас даже у троих шансов почти не было. Он мог только красиво и благородно умереть рядышком с Венди. Но и умереть красиво у него тоже не получится, так как в смерти ничего ни красивого, ни благородного быть не может. Я так явственно видел перед глазами обугленные кости друга и девочки, что становилось совсем тошно.
В глазах начало темнеть, будто фонари гномов перестали работать. Я открыл было рот, чтобы потребовать больше света и понял, что не могу вымолвить ни слова. Я споткнулся раз, другой. Книга выпала из ослабевших рук и раскрылась. Я упал рожей прямо в распахнутые листы. Перед глазами сверкнуло и книга меня, как будто утянула сквозь листы вглубь себя.
Я очутился в пещере, точнее не я, а часть моего сознания. Ощущения полностью соответствовали моим снам. Режим функционирования был ограничен, я мог только видеть и слышать, но не мог действовать.
Пещера оказалась просторной, поделённой на несколько секций. В одной стороне, поблескивала впечатляющая гора сокровищ драконихи. Здесь было золотые монеты, слитки золота, драгоценные камни, тончайшей работы ювелирные украшения, доспехи, оружие. Всё это сверкало, горело, манило. Довольно долго я просто не мог отвести глаз, воображая, как бы я развернулся на такой солидный капитал.
На другой стороне, обжитой и даже уютной, по стенам и на полу были настелены и навешены шкуры животных, стояла красивая мебель из красного дерева: шкафы с толстыми фолиантами и изящной посудой из горного хрусталя, а так же из тончайшего фарфора, широкая кровать с балдахином, столик.
Венди и Моргана сидели неподалёку от костра, за столом в добротных креслах и преспокойно распивали чай из позолоченных фарфоровых кружечек. Дракониха с девочкой выглядели как мать с дочкой, которые вели неторопливую беседу за жизнь. Я невольно прислушался к их беседе.
Твои рыцари запаздывают, ещё час и мне придется тебя съесть, заявила Моргана.
Я напрягся, неужели эта идиллия закончится жестокой расправой, а я вынужден буду на это тупо смотреть, не в силах как-то повлиять на события?
Что во мне есть-то? Одна кожа да кости, в тон ей заметила Венди.
И то верно, только аппетит испорчу, деловито согласилась дракониха и, закатывая глаза, пожаловалась. Только подумать! Люди вправду считают, что я ем человечину.
Ты же им никогда не возражаешь, улыбнулась Венди.
В каждой женщине должна быть загадка, засмеялась Дракониха, а я смог выдохнуть, ничего себе у них юмор, чернее даже моего. Пока твои остолопы не пришли тебя спасать, мне нужно успеть
поговорить с тобой серьёзно.
Я догадываюсь, что ты хочешь спросить, Моргана сразу помрачнела девочка. Ну что же, я отвечу на твои вопросы.
Вот и правильно, возможно я смогу тебе чем-нибудь помочь. Итак, я видела сущность медведя в одном из рыцарей, отпивая глоток чая, приступила к допросу Моргана. И в тебе чую медвежью кровь. Я видела и то, что вы связаны с этим рыцарем и нехорошая это связь, особо она опасна для тебя, хотя ты сама завязала этот страшный узел. И я не понимаю, зачем