Ее пальцы снова забегали по его руке, обводя неровный, выжженный контур метки. С некоторым усилием Драко удержался от того, чтобы не вырваться, вновь познавая ощущение нежного прикосновения к этой поврежденной плоти.
И когда люди отвергли Психею, чтобы удовлетворить разгневанную мать Купидона, они воспринимали это как трагедию. Но для нее быть вместе с Купидоном, это была вовсе не жертва. Это было ее счастье все счастье Психеи целиком, а не его половина.
Драко склонил голову так, что их лбы соприкоснулись.
Сделай меня такой же, как Психея, Драко, сказала Грейнджер. Не надо жертвовать собой. Я хочу, чтобы у тебя была вся я
Он наклонился еще ниже, испытывая облегчение, ликование и, возможно, сдаваясь
И как раз в этот момент внизу раздался ужасный грохот. Сначала это было похоже на крики. Драко схватил Гермиону; палочка Андромеды была наготове. Но Гермиона быстро распознала в звуках нечеловеческие голоса.
Это кошки, сказала она, все еще крепко прижимаясь к Малфою. Обыкновенные уличные кошки, которые забрались на кухню и дерутся.
Пойду все-таки проверю, настоял Драко.
Ей это не понравилось.
Я с тобой!
Нет, Гермиона, я всего на минутку. Он высвободился из ее рук, а потом поднял и стал натягивать свою рубашку. Кстати, нужно наложить запирающее заклинание на входные двери собственно, я собирался это сделать, пока э-э-э не отвлекся.
Разочарованно всхлипнув, она приподнялась и поцеловала его.
Только поторопись.
Ладно, согласился Малфой, приглаживая ее волосы ладонью и целуя еще раз. Оставайся здесь и не высовывайся. Я проверю гобелен на наличие твоего лица на обратном пути.
Привыкшая к тусклому свету, Гермиона проводила его взглядом; когда он выходил из комнаты, его торс между полами незастегнутой рубашки почти светился белизной.
Она снова потянулась за сумкой.
«Пожалуй, самое время, подумала Грейнджер, он это заслужил». Пижама сменилась ночной рубашкой, которую она, конечно же, взяла с собой, как и посоветовала Флер.
Без Драко в доме стало слишком тихо, тише, чем Гермиона когда-либо слышала здесь ни Уизли, ни гиппогрифов, ни сквернословящих эльфов, ни воющей Вальбурги, и даже ничего не булькало на кухонной плите.
Кошек она тоже больше не слышала.
Это нервировало.
На носочках Грейнджер осторожно подкралась к двери и приоткрыла ее, чтобы оглядеть пустынный коридор. Драко уже должен был вернуться. Сердцебиение перешло от желания к беспокойству.
Она закрыла дверь и бросилась к сумке, достав из ее глубин единственную палочку, которая у нее была, палочку Беллатрисы: пусть та ее почти не слушалась и работала плохо, но у Гермионы не было других вариантов.
Люмос, прошептала она.
На кончике волшебной палочки раздался треск синих разрядов, а затем тишину нарушил звон разбитого стекла стекло в окне спальни вылетело на пол. В комнату ворвался порыв холодного воздуха, и вместе с ним проскользнула темная тень, быстрая и проворная, и устремилась к ней. Палочка дернулась в руке Гермионы, когда она направила ее на незваного гостя: она и тень были почти на расстоянии вытянутой руки. А потом тень нависла над ней, вынуждая Грейнджер пригнуться к полу, но она схитрила и ударила плечом по предполагаемым коленям тени, повалив ту на спину.
Темная фигура упала с глухим стуком, и где-то в шуме Гермиона была уверена, что услышала голос Драко, стон, словно от боли. Она зарычала и вскарабкалась на распростертое тело вломившегося; сумасшедшая палочка Беллатрисы дергалась в ее руке магия могла и не сработать, но палочка должна была хотя бы напугать того, кто это был, и он позволил бы ей забрать Малфоя и уйти из дома!
Где он?! потребовала Грейнджер.
Она навалилась на незнакомца, хватая его за руки, пока сильные пальцы не сомкнулись вокруг
ее пальцев, перехватывая палочку. Заклинание «Люмос» затихло, свет стал не мерцающим, а сильным и ровным. Под ней, между ее коленями, лежал Драко, тяжело дыша и, прищурившись, смотрел на нее в замешательстве.
Это ты! воскликнул он. Я думал, к тебе вломились и здесь кто-то еще, а, оказывается, это ты внезапно оделась как призрак.
Зачем ты полез в окно?!
Спасаю тебя, Грейнджер!
Она усмехнулась, гася палочку.
Что ж, отличная работа. И ты весь промок.
Малфой заставил себя сесть, а Гермиона сползла по его телу вниз, оказавшись сидящей у него на бедрах; ее колени располагались по обе стороны от него, и подол ночной рубашки сбился вверх.
Я вышел на улицу за кошками, и дверь за мной закрылась. Он бросил палочку Андромеды на пол. Сокрытие, которое создает эта палочка, не шутка. Я даже не смог найти дверной замок, чтобы снять заклинание, которое сам только что и наложил. Драко не только задыхался, но и дрожал, дергая за промокшую рубашку, чтобы стянуть ее.
Взгляд Грейнджер остановился на его полностью голом торсе, влажно поблескивающем в темноте. Его же глаза были устремлены на ее глубокое декольте и обнажившееся из-за съехавшей ночной рубашки плечо. А ниже, их тела реагировали на близость положения. Она сделала легкое, экспериментальное движение бедрами вниз и вперед. Малфой моргнул, и его рука сама собой поднялась с ковра, чтобы лечь на гладкую кожу ее бедра. Его пальцы разжались и легко погладили, приглашая Гермиону двигаться снова, на этот раз более целенаправленно, медленно.