Малфой натянул одеяло ей на плечи.
Прости, но сейчас март, и плащ не по сезону.
Гермиона приподняла край одеяла и потянула Драко за руку, словно хотела вынудить его подняться с колен.
Тогда нам придется воспользоваться твоим теплом. Забирайся. Он задумался, понимает ли она, что приглашает его рискнуть и лечь с ней в постель, в то время как Уизли и Поттер шныряют где-то поблизости? Давай же, Малфой, Грейнджер изо всех сил постаралась, чтобы ее голос звучал сурово.
Драко решил, что прижаться к ней было бы восхитительно, и не зависело от того, рядом Уизли или нет, так что он скользнул к ней под одеяло. Гермиона укрыла их с головами.
Вот так. Она доверчиво прильнула к нему всем телом. Малфой намеревался оставаться напряженным и готовым выпрыгнуть из постели, если кто-нибудь войдет, но, когда ее конечности переплелись с его так плавно, и так крепко, он позволил ей обнять себя, как ей захочется.
Ее рука снова обвилась вокруг его шеи.
Вот сейчас довольно похоже на то, что я себе представляла, призналась она.
Драко прочистил горло. После всего, что произошло, то как Грейнджер, казалось, была рада ему, превосходило его самые смелые ожидания. Но, возможно, она была слишком накачана зельем, а он воспользовался ею?
Ты красивее, чем я запомнила, сказала Гермиона, подсунув голову ему под подбородок. Малфою было интересно, поняла ли она, что сказала это вслух. Хотя нет, не красивый, правильнее, «изысканный», не так ли?
Он погладил ее по затылку.
Ты тоже прелестна.
Грейнджер фыркнула.
Может для человека, кого прокляли чуть ли не до смерти. Ты ведь понимаешь, что Флер надела на меня эту рубашку, готовясь провожать в могилу?
Нет, Драко цокнул языком.
О, именно так, настаивала Гермиона. Она даже использовала время, пока мы ждали возвращения Билла, чтобы отполировать мои ногти. Видишь?
Грейнджер помахала рукой перед его лицом: ее ногти и в самом деле были наполовину отполированы и блестели розовым.
Он тихо рассмеялся и снова поймал ее кисть, прижимая к своему сердцу.
Из ее голоса исчезла одурманенность. Она возвращалась к нему, и Малфой не хотел делать ничего, что могло бы ее спугнуть.
Гермиона откинулась чуть в сторону, ее глаза были открыты и ясны. Накрытые одеялом, они находились в каком-то личном, уютном мирке.
И в моем воображении, независимо от того, КАК мы снова встречались, я всегда целовала тебя.
Он шумно выдохнул.
Тебе не обязательно. Я вряд ли заслуживаю
Хватит самобичевания. Я этого не хочу, сказала она, по-настоящему властно и уверенно, снова став самой собой, именно такой, какой Драко привык и хотел ее видеть.
Но ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, так? Он по-прежнему был осторожен.
Грейнджер приблизила свое лицо к его.
Да, Малфой... Ее нос коснулся кончика его носа, но он сдержался, с трудом сглотнув.
Внезапно выражение ее лица изменилось, и она отстранилась.
Гермиона высвободила их головы из-под одеяла и убрала руку с его шеи.
Если только, пробормотала она, запинаясь, если только ты не вернулся, чтобы просто дать мне зелье, как любой порядочный человек. И это было все, чего ты хотел. И ты не скучал и не собира
Драко не дал ей договорить, прижавшись к ее губам своими, соединяя их вместе и намереваясь покончить с любыми подозрениями, которые у нее были. Он был без ума от нее, и Грейнджер издала тот звук, который Малфой так любил, высокую горловую ноту, словно это была часть тайной песни, предназначенной только для него.
Ее рот был таким же сладким, каким он его помнил, и, хотя Драко мечтал впиться в него, он ждал Его губы были нежными, плотно прижатыми к ее губам, но это была легкая ласка, приглашающая, а не требующая, чтобы Гермиона ответила на его прикосновение. Однако у нее не было сомнений: не задумываясь, она приоткрыла рот, а ее рука скользнула по его затылку и волосам. Это движение притянуло Малфоя ближе, и белая ткань ее рубашки прошелестела между его руками, когда они обвились вокруг ее тела.
Одетая таким образом, без пальто и джемперов, Грейнджер была ближе к нему, чем когда-либо раньше. Его руки были сцеплены на ее пояснице
И этого было достаточно,
чтобы заставить его разразиться собственными признаниями, прижавшись губами к ее губам; когда он говорил, шепотом, его голос был полон одиночества и разочарования, от которых он страдал без нее.
Я скучал по тебе, скучал по всему, что было связано с тобой Твоему рту, твоим нравоучениям, твоему чаю, твоим рукам и голосу, твоим костлявым коленям, твоему раздражающему здравому смыслу, твоему смеху Ее холодная кожа становилась теплее, или, может быть, это его собственное тепло проходило через нее, а Драко продолжал бредить. Я пытался аппарировать наугад во все самые пустынные места Британии, сказал он, часами бродил по дикой местности, выкрикивая твое имя в темноте, отчаянно пытаясь найти хоть какие-то признаки твоего присутствия
Она потеряла дар речи, отвечая на каждое его слово открытыми поцелуями, покрывавшими его подбородок, скулу, шею, пока он говорил.
Его пульс учащенно бился, когда Малфой снова наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, горячо и страстно, тем самым поцелуем, который он представлял себе во время их разлуки.