Все нормально? спросил он. Гермиона, прижавшись к его ключице, начала всхлипывать сильнее, с трудом сдерживая
рыдания.
Поплачь, дорогая, сказала Флер, похлопывая ее по колену через одеяло. Я же просила тебя поплакать. И внезапно, будто кто-то снял заглушающее заклинание, комната наполнилась звуками рыданий.
Флер с облегчением расправила плечи, услышав, что Гермиона теперь может дышать полной грудью, это означало, что к ней возвращались силы. Проклятие было снято, и опасность миновала.
Малфой потянулся, чтобы рассмотреть красный, но уже не опасный разрез на ее шее.
«Почти наверняка останется шрам, но главное, что это не лишило ее жизни».
Флер снова кивнула ему и повернулась, чтобы уйти.
«Жаль, что Рон не смог удержать эту девушку», подумала она; Гермиона, насколько по рассказам Билла знала Флер, была влюблена в него с тех пор, как они познакомились.
Побудьте немного наедине, я скоро вернусь. Но если Рон или Гарри найдут тебя здесь, наследник Малфоев, то беги.
Attendez un peu! (Подожди минуту!) позвал Драко, когда рука Флер уже коснулась ручки двери. Спасибо, что выслушала меня и не прогнала.
Она слабо улыбнулась.
Ты оказал мне честь, заговорив на моем родном язык в стране, где его знают немногие. Кроме того, я всегда буду внимательно прислушиваться к своему сердцу.
Дверь за ней закрылась; всхлипы Гермионы стали тише, но все еще разносились по комнате. Проклятие и контрзаклятие раны были связаны с ликантропией, и, возможно, именно поэтому ее рыдания звучали, как завывания. Драко перевернул ее на бок, лицом к себе, и погладил по спине от плеча до талии; его ладонь скользнула по ночной рубашке, в которую Флер одела Грейнджер перед его приходом. Она была белой и отделанной оборками, почти такой же нарядной, как бальное ее платье с четвертого курса.
Плачь, Грейнджер, сказал Малфой, плачь в худший день своей жизни.
Гермиона дрожала в его объятиях, храбрая, как всегда, но не боящаяся показать ему свою боль. На этот раз она чувствовала, а не планировала; реагировала, а не действовала. Возможно, никто, кроме него, никогда не видел ее такой страдающей и в нелепо романтичной ночной рубашке.
Он запечатлел на ее макушке целомудренный, но искренний поцелуй.
Прости меня. Мне бесконечно жаль.
Этого было недостаточно. Драко хотел сказать ей, что теперь все будет хорошо, и что он никогда больше ее не бросит. Хотел сказать, что любит ее, и что все остальное не имеет значения. Но все-таки промолчал, чувствуя неуместность признания; Малфой просто укачивал ее и прижимался губами к темным волосам, крепко зажмурив глаза, чтобы сдержать собственные слезы.
Пик действия контрзаклятия прошел, и Гермиона перестала подвывать; ее дрожь утихла, а дыхание стало более ровным.
Наконец, она ослабила хватку и подняла лицо с его плеча, моргая сквозь мокрые ресницы, чтобы встретиться с ним взглядом.
Некоторое время они молча и настороженно смотрели друг на друга. Наконец, Грейнджер подняла руку, чтобы коснуться самого длинного из заживающих порезов, которые оставили на его щеке осколки хрустальной люстры.
Он взял ее пальцы, поднес их ко рту, но не поцеловал как следует.
Это не самый худший день в моей жизни. К тому же ты пришел за мной
Вздохнув, опасаясь задеть какие-нибудь невидимые раны, Драко снова нежно прижал ее к своей груди.
Не нужно быть такой милой со мной.
Ты ранен? Твое лицо Есть что-то еще? По ее телу пробежала дрожь, как будто она вот-вот снова собиралась расплакаться.
Все в порядке, сказал он низким и спокойным голосом. Я заслуживаю гораздо худшего.
Гермиона нахмурилась, как часто делала перед тем, как вступить в спор, но сейчас у нее не было сил.
Я, кажется, все еще одурманена, сказала она.
Драко полуулыбнулся, ее пальцы по-прежнему были прижаты к его губам.
Да, определенно. Выглядишь, будто глотнула магловского пива.
Она закрыла глаза, не став выяснять, откуда он мог быть просвещен в этом вопросе.
Ее тело, которое было напряжено от боли, смягчалось из-за оощущения того, что Малфой был рядом и обнимал ее.
Я представляла это почти каждую ночь как снова встречусь с тобой.
Щеки Драко вспыхнули.
И как это было? Ты ударила меня в своем воображении?
Грейнджер слабо улыбнулась.
Нет, не после того, как я все-таки ударила Рональда после его возвращения; он все испортил я не хотела быть предсказуемой.
Малфой рассмеялся.
Дай подумать Ты встряхнула волосами и задрала нос, когда воображаемый я начал объяснять, что Снейп снял заклинание, связывающее тебя и делюминатор, а потом моя мать вообще конфисковала прибор, да? Потому что этот воображаемый я рассказал бы тебе правду о том, почему я не смог вернуться к нашему уговору.
У Гермионы
были вопросы, и много. Но все, на что у нее хватило сил, это сказать:
Не совсем.
Драко убрал влажные волосы с ее лба.
Поспи немного, Грейнджер. Я могу извиниться, и мы сможем разыграть любую драму о воссоединении, какую ты захочешь, когда у тебя пройдет головокружение.
На этот раз ее бормотание больше походило на хныканье.
Но сейчас слишком холодно, чтобы спать, сказала она, вдрагивая, несмотря на плотную ткань ночной рубашки. Где твой плащ? Он бы пригодился.