Даже команда иногда заикалась Вайону, что замечают его упадническое настроение. Он лишь кивал и соглашался. А толку было отрицать, если он устал от бесконечных попыток и начал тихо смиряться?
Правда, когда группа программистов изобрела для остальных ученых виртуальную реальность со шлемами, Вайон позволил себе язвить. То, что для остального экипажа было в новинку и воспринималось как странность, для парня являлось легким симулятором. Развлечением для скучающего народа и игрушкой. Вайон сам не ожидал, что его вдруг прорвет на эту тему и вместо покорного молчания он позволит себе высказаться.
Все ваши симуляторы чушь! Имитация бурной деятельности вместо конструктивной работы. Ни этот шлем, ни виртуальность не передают всю суть машины и восприятия. Нельзя заставить простого человека, одевшего шлем, поверить в то, чем он пока не является. Даже гипноз не способен выдернуть полностью сознание в другую оболочку. Потому что вы все равно знаете, что пройдет несколько минут, и вы вернетесь в себя, снимите шлем, пойдете наешьтесь, отоспитесь, потрахаетесь, и все это не в последний раз. И вы знаете, что ничто не погонит вас обратно в виртуальность, кроме вашего собственного желания. А когда вы осознаете, что вся эта радость простой жизни вам больше не светит, то сможете ли вы гарантировать, что захотите
в машину обратно?
И как после такой речи ни Сайрез, ни Джаспер его не заткнули и не отрубили каким-нибудь успокоительным, Вайон так и не понял. Ведь кто как не он должен был, наоборот, подбивать всю команду к развитию проекта? Это ему, будущему «Первому Полиморфу» предстояло открыть людям путь к фактическому бессмертию в машине!
Но только радости от проекта за последние месяцы не осталось. Вайон хотел верить, что все это выжгло бестолковыми подключениями. Легкий интерес еще тлел в сознании, но не более. Все чаще стало накатывать раздражение.
В какой-то момент Вайон понял, что стал срываться практически на всех и по любым мелочам. Тогда он попытался держать себя под контролем. Но как следствие, срывы стали только сильнее. Парень постарался честно предупредить команду, что он не держит на них зла, а просто устал. Все сочувственно согласились, а Рэтхэм и Джаспер в который раз извинились и предложили дать Вайону больше времени на отдых. Но смысла медлить он для себя не видел. Собственное промедление сказывалось на задержке команды, которая за неимением полезных задач в проекте, занялась работой в Центре и прилегающих НИИ по специальности.
Ситуацию с «Полиморфом» надо было спасать и не давать ей затянуться больше положенного. Поэтому Вайон продолжал нырять в подключения, которые, однако, с каждым разом становились все дольше и продуктивнее. Но и среди них по-прежнему находились сбои.
Джас! Твою мать! проорала металлическая голова Вайона на болезненной громкости динамиков. Ты снова не снизил порог чувствительности?! Я же просил!
Ой, зажимая уши и щурясь от громкости, пискнул программист. Прости. Забыл.
Убью, как очну прорычала голова, прежде чем отключиться и отправить своего хозяина в очередной нокаут.
Но я, правда, забыл! уже в тишине повторил Джас, виновато разводя руками и глядя в грозные глаза Сайреза.
И хотя последнее Вайон уже не слышал, очнувшись, он снова махнул на программиста рукой. Злиться на Джаса бесполезно, он и так работал пока больше всех. А вот срываться на прохожих или других сотрудников Центра, случайно подвернувшихся не вовремя по дороге, было неправильно, но Вайона от этого попускало.
Правда, когда однажды парня вызвал к себе на ковер директор Центра и вежливо поинтересовался, все ли его устраивает, Вайону пришлось воскресить в себе остатки терпения и сдержанности. Он не имел ничего против директора, но проект казался уже бесконечным. Спокойным и вежливым тоном Вайон заверил представительного мужчину, что его все устраивает, нареканий к коллегам он не имеет и в скорейшие сроки обещает положительный результат. Ему не менее вежливо покивали, сделали вид, что поверили и отпустили с намеком, что дальше внимания за ним станет больше. Из кабинета директора Вайон ушел в нервной трясучке и медленно развивающейся мании преследовании.
Но последнее, что довело самого парня до мысли о необходимом отпуске, стала его ссора с Рэтхэмом дома. Уже в процессе ора и отказа от проекта, Вайон почувствовал себя конченным истериком и слабаком. Зато Сайрез на его фоне смотрелся образцом терпения и настоящим двигателем идеи. Ее флагманом, мотиватором, истинным образцом для новостных лент. Оценив такое сравнение с собой, Вайон буркнул едва разборчивое «мне нужен отдых», и, громко хлопнув своей дверью, закрылся на пару суток в тишине.
***
Поверить не могу! Показатели в норме!
Не радуйся раньше времени, Джас.
Нет, Сайрез, я серьезно! Процесс стабильный! Сам посмотри. Эй, Вайон? Ты как? Слышишь нас?
Вас только мертвый не услышит, спокойно ответили динамики.
А тогда чего молчишь и не подаешь признаков жизни? настороженно спросил Джаспер, проверяя данные с монитора.
Потому что, наконец, все идеально, и я просто наслаждаюсь.