Вы поступили исключительно верно. Если бы вы обратились в посольство, боюсь, это только еще более осложнило бы вашу ситуацию. И все-таки Кстати, гауптштурмфюрер, не вы ли работали с профессором Дворником? будто случайно вспомнил Тюммель. С богословом, долго жившим в Лондоне?
Да, ту операцию проводил я, ответил Дорн и обрадовался. Значит, они все-таки желают поставить его лицом к лицу с Дворником, хотят дознаться, как складывались его отношения с профессором. Ах, Гизевиус, Гизевиус, поклонник тонкой работы Ну да бог с тобой, генерал. Фернандес тоже славен тонкой работой.
Вот и отлично. Что стоит Дворнику узнать старого лондонского знакомца? По-моему, Дворник симпатичный человек, весьма контактный, сказал Тюммель.
Вы правы. Когда и как мы сможем повидаться?
Думаю, сегодня к вечеру я договорюсь о вашей встрече. Кстати, как же вы улизнули от оуновцев?
Вы не поверите, они меня отпустили. Им надоело меня кормить. А расправиться со мной в городе, кишащем полицией и военными патрулями, они не посмели, хотя имели на то прямое указание своего патрона.
Не может быть! воскликнул Тюммель. В интерпретации Хайнихеля действия Коленчука в отношении Дорна преследовали более сложную цель, чем просто избавление от подозрительного агента. Абвер, как понял Тюммель, решил проверить чистоту операции «Святой». «Или Хайнихель был со мной неискренен?» поразился Тюммель.
Я собственными ушами слышал, как Коленчук сказал своим подручным: «Немца убрать». В тот момент я не заметил поблизости других немцев. Мне кажется, меня спасло то, что там была перестрелка, возникла французская полиция Я забыл вам сказать, они же притащили меня из Франции! Кстати, с целью устроить мне очную ставку все с тем же Дворником. Их крайне волнует, решили ли мы с профессором судьбу Карпатской Украины. Поразительные невежды!
«Дурак Коленчук, усмехнулся про себя Тюммель, оказывается, попутно решал свою проблему А не много ли он на себя берет? Ему ли конкурировать с Волошиным? Нет, мы Коленчука дальше его нынешнего уровня не пустим, он человек опасный, может стать неуправляемым»
Да, действительно пробормотал Тюммель. Как-то неловко выходит, не следовало настораживать Дорна совпадением. Впрочем выбора нет. И что же дальше?
Коленчук доверился случайным людям. Какой-то люмпен с парижских окраин, кажется, бывший русский офицер, совершенно деклассированная личность Безработный таксист, по-моему, румын. Румын меня и отпустил. Этот, русский, вдруг сгинул, мы с румыном остались один на один. А у него даже оружия не было. Ни огнестрельного, ни холодного, Дорн высокомерно усмехнулся. К тому же их угораздило попасть в воинский эшелон. Капрал на капрале. Не то бы валяться мне с изломанным позвоночником под железнодорожной насыпью. Как говорил мой бывший руководитель штандартенфюрер Лей: «Вы везунчик, Дорн».
Дорн о Лее упомянул не случайно. Знает ли его Тюммель? Нельзя исключать, что всю эту гадость подстроил Лей. Уж больно настырно они тут хотят свести его с Дворником. Похоже на Лея. Как угодно, но уличить хоть в чем-то!
Дорн пристально следил за выражением лица Тюммеля. Этот человек, разумеется, прекрасно владеет собой. Нет, кажется, не отреагировал на фамилию. Но не переспрашивает, с другой стороны. Это хуже. Вполне логично было бы поинтересоваться, кто такой этот штандартенфюрер, долго ли с ним служили, давно ли вышли из его подчинения
Вам действительно на редкость повезло, сочувственно сказал Тюммель. Я вас оставлю ненадолго. Надеюсь, вы не будете скучать. У меня неплохая библиотека.
Когда резидент ушел, Дорн подошел к окну. По узкой старинной улочке, прилепившейся
к подножию холма Петршин, торопливо шли редкие прохожие. Из кофейни на углу вышел молодой темноволосый смуглолицый пастор и медленно направился к церкви ее крест возвышался над крышами домов. У дома, где жил Тюммель, он замедлил шаг, поднял голову, и они с Дорном встретились взглядом. И Дорн поднял левую руку.
XXXII
Дорн в Праге и нуждается в вашей помощи, заявил он прикрыв за собой дверь.
Гофман невольно потянулся к медицинскому саквояжу.
Не то, остановил его Фернандес Прежде всего необходимо прояснить ситуацию. Очная ставка с Дворником вот что ждет нашего друга. Вы должны пойти к профессору и убедить его, насколько необходимо ему принять у себя в гостях мистера Дорна. Самым любезным образом, добавлю.
Вы говорите так настоятельно, что мне трудно возразить. Но не навредим ли мы Дорну?
Первая гиппократова заповедь сейчас неуместна. В любом случае Дворнику с Дорном придется встретиться. Но вот если он пойдет на встречу под нажимом других, скажем так, несимпатичных ему людей, а по этой причине поведет себя принужденно или даже враждебно, тогда у Дорна могут возникнуть осложнения. Разве вы хотите этого? Конечно нет. Это первое. Дальше. Мне нужен Дост. Он наверняка заявится к вашему горноспасателю
Не понял, нахмурился Гофман. Мне следует попросить Крауха разыскать Доста или подождать, когда Дост сам придет к Иржи? Не потеряем ли мы время? Судя по поспешности, с которой вы отправляете меня к Дворнику, вы временем дорожите.