Социалистическое отечество в опасности!!!
Вот, спасители России, почитайте! сказал он, выходя из арестной комнаты.
Поручик Кушаков поднял листок. Вокруг
него сгрудились остальные.
«Чтобы спасти изнуренную, истерзанную страну от новых военных испытаний, читал он, приблизив листок к окну, мы пошли на величайшую жертву и объявили немцам о нашем согласии подписать их условия»«Социалистическая республика Советов находится в величайшей опасности»
«Священным долгом рабочих и крестьян России является беззаветная защита республики Советов против буржуазно-империалистической Германии»
«Совет Народных Комиссаров предлагает приложить все силы к воссозданию армии»
Что же делать, братва? выкрикнул Кушаков, стиснув рукой подбородок. Кто же сохраняет армию мы или тот, которого хотели убить?.. Что будем делать? Россия в опасности!..
Григорий Беликов приказал открыть общую арестную комнату оттуда стучали, требовали вызвать старшего.
Что нужно? спросил Григорий.
Передайте это письмо Ленину Только очень срочно.
Конверт был заклеен, и Григорий отнес его в следственную комнату Бонч-Бруевичу, который тут же передал его Ленину.
Письмо от арестованных офицеров, сказал он. Потребовали передать лично вам.
Владимир Ильич разорвал конверт и пробежал глазами строчки, написанные на обороте листовки с призывом о беззаветной защите республики.
Любопытно, любопытно, проговорил он. Извольте познакомиться.
Бонч-Бруевич прочитал:
«Председателю Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину.Мы, покушавшиеся на Вашу жизнь, прочтя Ваше воззвание, решили просить Вас немедленно мобилизовать нас на фронт, где обещаем Вам смыть вполне осознанный позор и преступность нашего поступка в непреклонной борьбе на самых передовых позициях нового фронта».
Это тот самый Кушаков, дневник которого я вам показывал, напомнил Бонч-Бруевич, возвращая письмо.
А вы знаете, что здесь самое примечательное? воскликнул Владимир Ильич. Даже наши недавние враги становятся на защиту Советской республики Не будем мешать!..
Владимир Ильич взял перо и написал резолюцию:
«Дело прекратить. Освободить. Послать на фронт».
В каких частях вы хотели бы служить? спросил Бонч-Бруевич.
В тех, которые пойдут впереди, ответил за всех Кушаков.
Недавние террористы в сопровождении рабочего комиссара ВЧК отправились на Варшавский вокзал. Там на путях стоял под парами первый бронепоезд, уходивший на фронт. Его сформировали за несколько часов. Рабочим комиссаром, сопровождавшим освобожденных офицеров, был Григорий Беликов, двадцатилетний чекист, тоже уходивший в тот день на фронт. Он ехал в одной теплушке с рядовым солдатом Яковом Спиридоновым, который помог раскрыть покушение.
Потом были скоротечные бои. Бронепоезд действовал в составе только что рожденной Красной Армии. Громя интервентов, он прорвался на Псков. Наступление гогенцоллерновских войск, угрожавших существованию Советской республики, было отбито. Судьбы бывших террористов, готовивших покушение на Владимира Ильича, судьба чекиста Григория Беликова, на много лет затерялись в событиях революции и гражданской войны.
Часть перваяНАКАНУНЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ ПОИСКИ АДВОКАТА КРУМА
Скверик точно повторял планировку большого, на весь квартал, здания, стоявшего здесь до войны. Война отошла в прошлое, и зеленые пластыри «бомбенпарков», разбросанные по всем городам послевоенной Германии, создавали видимость благополучия, скрывали разрушения, причиненные бомбардировками. А стены домов, с трех сторон ограждавшие скверик, обнажали всю свою неприглядную наготу обшарпанную штукатурку, потемневший кирпич, проемы окон, заложенные тусклыми стеклянными блоками, похожими на днища винных бутылок. Впрочем, сейчас всю пятиэтажную высоту стен прикрывали броские, намалеванные люминесцентными красками рекламные щиты торговых фирм.
На другой стороне улицы вместо былых руин поднималось новое здание из стекла и бетона, пока еще прикрытое полотнищами из грубой ткани.
Штайнберги в раздумье стояли у стены углового дома, где под рекламным щитом висело множество белых эмалированных табличек с фамилиями и адресами адвокатов.
Может быть, поедем на Ратенауплац? неуверенно предложила фрау Элизабет. Она протерла пенсне и осторожно опустила платочек в нагрудный кармашек.
Там будет дороже, ответил Эрнст. Неизвестно еще, что из всего этого выйдет Может быть, вообще ничего не получится. Не стоит прежде времени сорить деньгами. В центре все дороже.
Тогда пойдем к кому-нибудь здесь.
Эрнст вдруг рассвирепел. Элизабет всегда раздражала его неопределенностью своих советов.
Ха!.. К кому-нибудь! вскипел он. Скажи, к кому! Здесь целая улица адвокатов.
Ну, выбирай, я не хочу спорить, примирительно сказала Элизабет.
Эрнст Штайнберг боялся просчитаться. В его жизни было столько просчетов! Потом от Элизабет не отвяжешься. Она умеет пилить, надо отдать ей должное. Сейчас прикидывается овечкой, а потом начнется: «Я же говорила» Тьфу! Вслух он сказал:
Хорошо быть умным, как моя жена потом Ты же всегда так
Он закурил сигару. Эрнст позволял себе такое удовольствие лишь в исключительных случаях. Сигара его несколько успокоила. Супруги Штайнберг снова принялись перечитывать эмалевые таблички.