Если вы не верите мне, возбужденно говорил Харро, спросите отца, что я писал ему из Дрездена, когда наши войска оккупировали Чехословакию. Я написал, что мировая война не за горами, что разразится она самое позднее в сороковом сорок первом году. Походом на Польшу война только начинается
Говорят, англичане уже объявили войну Германии, сказал Гольнов. Гитлер столкнется с Западом. Англичане не сегодня завтра начнут бомбардировку Берлина
Ну, а вы за то, чтобы Германия победила или проиграла в этой войне? повернулся Харро к Гольнову.
Я немец и предпочитаю победу Германии, хотя не согласен с политикой режима Гитлера.
Харро прищурившись взглянул на своего оппонента.
У вас ослаблены слезные железы! воскликнул он. Нельзя под видом Германии оплакивать нацистский режим Неужели можно всерьез думать, что англичане и французы принесут Германии освобождение?! Проглотив Польшу, Гитлер повернет на запад, это логично, но я не знаю, чем кончится такое
столкновение. И те и другие начнут маневрировать, искать компромисса, пойдут на уступки В конце концов Гитлер повернет на восток, и только русские смогут сломить фашистский режим. Случится так, как я говорю, и никак иначе!
В тот вечер в квартире Шульце-Бойзена велись очень откровенные разговоры.
В кабинет смеясь вбежала Либертас, следом за ней вошел Кальман с Элли. Разговор продолжался и при них.
Ну довольно, Харро, прервала Либертас мужа. Довольно вам спорить. Мы же собрались веселиться, идемте танцевать, нам без вас скучно!..
По пути в гостиную Милдрид, поотстав, сказала Шульце-Бойзену:
Ты очень неосторожен, Харро Нельзя же так откровенно
Вот еще В своем доме я могу говорить так, как думаю.
А ты уверен, что здесь все думают так же?
Нет, не уверен, но я не намерен таиться от своих друзей Уж если на то пошло, скажу больше я готов объединиться с самыми левыми силами, с коммунистами, которые ведут борьбу с Гитлером. Они мне ближе, чем те, кто желает победы в войне нацистам только потому, что нацисты правят Германией. Я тоже за Германию, но против Гитлера. Я ненавижу его, поняла?!
Не только Милдрид насторожили разговоры хозяина дома в день его рождения. Супружеская пара Кальманов вскоре распрощалась с гостями и уехала с вечера. На улице, поджидая такси, Элли раздраженно говорила мужу:
Куда ты меня привез, Эрнст?! Этот Харро просто сумасшедший! Каждая его фраза может стоить головы Сидят у камина, пьют кофе и рассуждают в кабинете о таких вещах, что страшно подумать Обещай мне, Эрнст, что мы никогда с ними не встретимся.
До самого дома она не могла успокоиться.
Как возможно, как возможно! восклицала она. Собираются интеллигентные, обеспеченные люди и разговаривают так, будто они на коммунистическом собрании Я уловила что-то зловещее в том, что они говорили. Хорошо, что мы быстро уехали.
В конце тридцать девятого года Арвид Харнак еще раз, теперь в составе германской торговой делегации, ездил в Москву. Там шли переговоры о расширении экономических связей двух стран. Вернулся он с тяжелым предчувствием неотвратимо назревающих грозных событий, сразу же позвонил приятелям, чтобы поделиться раздумьями. Основной вывод, который он сделал из поездки в Москву, сводился к тому, что договор Гитлера с Советской Россией недолговечен.
Харнаки жили в Грюневальде, и Харро приехал к ним прямо из министерства. Либертас обещала заехать позже. Сбросив шинель, Харро вошел в гостиную, где его уже ждали. Здесь были Арвид Харнак и Адам Кукхоф поэт и драматург, руководитель одного из берлинских театров. Кукхоф был пожилым человеком с крупными, расплывчатыми чертами лица. Он приехал вместе с женой Гретой, которая тут же отправилась к Милдрид помогать по хозяйству.
Господа, сказал Арвид, давайте используем время, пока мы втроем. Первый вывод, который я сделал из поездки в Москву, заключается в том, что германо-советский договор дело временное. Наша делегация стремилась исключить из поставок русским стратегические материалы Я не могу утверждать, когда произойдет взрыв через год или через несколько месяцев, но меня насторожило поведение нашей делегации. Она явно получила инструкцию саботировать под разными предлогами предложения русских. Вы понимаете, что это такое Идет большая и грязная игра. Нужно готовиться к грозным событиям, чтобы в любой момент перейти к действиям
Надо действовать! сказал Харро. Пока мы занимаемся только абстрактным сопротивлением Гитлеру, сидим в наших гостиных и рассуждаем за чашкой кофе о том, как плох нацизм, рассказываем анекдоты о Гитлере Коммунисты ведут себя иначе. Они и в подполье продолжают борьбу, пишут листовки, призывают, сплачивают
Не торопись, Харро, мягко сказал Харнак. Всему свое время.
Листовки я мог бы взять на себя, помолчав, сказал Адам Кукхоф. Это по литературной части. Нам надо иметь всюду своих людей в учреждениях, в правительстве, в армии, чтобы быть в курсе событий, знать, что намерен делать Гитлер
И противодействовать ему! снова воскликнул Харро.
Это не так просто, заметил Кукхоф.
Они заговорили о конкретных делах подпольной антифашистской группы, которая только начинала складываться. Речь шла о самом важном: они решались на высшую форму борьбы с гитлеризмом вступить в контакт с социалистическим государством во имя поражения фашистского режима. Они были уверены, что тем самым защищают коренные интересы своей родины, потому что видели: фашизм ведет их страну, их Германию, к гибели.