Удары, которые Димитров наносил своим противникам, разваливали зыбкие обвинения, построенные на песке лжи и провокаций. Давно подготовленный обвинительный приговор болгарскому коммунисту должен был распространиться на тысячи узников, томящихся в тюрьмах нацистской Германии. Таков был замысел, и сейчас он рушился.
Спасая положение, в зал заседаний двинули «тяжелую артиллерию» Геринга, Геббельса, первых людей рейха после Адольфа Гитлера. Но все было тщетно.
Геринг прибыл на процесс в окружении своей свиты, и узник-коммунист вступил с ним в неравную схватку. Когда Геринг заговорил об угрозе коммунизма, Димитров вывел его из равновесия первым же своим вопросом.
«Известно ли господину премьер-министру, спросил он уничтожающе спокойным тоном, что эта партия, которую «надо уничтожить», является правящей на шестой части земного шара, а именно в Советском Союзе, и что Советский Союз поддерживает с Германией дипломатические, политические и экономические отношения Это коммунистическое мировоззрение господствует в Советском Союзе, в величайшей и лучшей стране мира, и имеет здесь, в Германии, миллионы приверженцев в лице лучших сынов германского народа. Известно ли это»
Подсудимого прервал судья.
Не занимайтесь здесь коммунистической пропагандой! закричал он, вскакивая с кресла.
Вскинув кулаки, визгливо кричал на болгарина Геринг. Толстое, заплывшее лицо премьер-министра стало багровым. «Вы! неистово орал Геринг. Германскому народу известно, что вы бессовестно себя ведете, что вы явились сюда, чтобы поджечь рейхстаг. Но я здесь не для того, чтобы позволять вам допрашивать меня, как судье, и бросать мне упреки. Вы в моих глазах мошенник, которого надо просто повесить!»
Я очень доволен ответом господина премьер-министра все так же невозмутимо ответил Димитров.
Судья приказал вывести подсудимого из зала заседаний. Его поволокли к дверям, Геринг кричал вслед: «Вон, подлец! Смотрите берегитесь, я с вами расправлюсь, как только вы выйдете из зала суда!»
Премьер Геринг, организатор поджога рейхстага, постарался осуществить угрозу. Но даже нацистский суд не смог подтвердить обвинение против Георгия Димитрова, Танева и Попова. Им вынесли оправдательный приговор, но все же продолжали держать в тюрьме.
Зимним днем 1934 года в имперском министерстве внутренних дел в Берлине состоялось секретное заседание, на которое пригласили представителей министерства иностранных дел, юстиции и гестапо. Решали как быть с болгарами. Многие склонялись к тому, чтобы выслать их за пределы Германии. Советское правительство сообщило, что оно приняло Георгия Димитрова и его товарищей в советское гражданство. Но слово взял Дильс, тридцатилетний Рудольф Дильс, поставленный во главе только что созданной тайной полиции. Он поднялся и сверлящими, пронизывающими глазами обвел участников
совещания. Его лицо, иссеченное глубокими шрамами следы драк и дуэлей в студенческой корпорации, выражало тупую жестокость.
Мы уверены, сказал он, что болгарин Димитров слишком опасен, чтобы его выпускать. Его надо посадить в концентрационный лагерь
Недавний референт и осведомитель по делам коммунистической партии Дильс состоял в дальнем родстве с Герингом. Кто осмелился бы ему перечить? Все согласились перенести этот вопрос на усмотрение правительства.
Дильс немедленно сообщил обо всем Гиммлеру, который в ответ написал несколько многозначительных строк:
«Дорогой друг Дильс! Разумеется, по вопросу о «Димитрове» я займу точно такую же точку зрения, как вы и премьер-министр Геринг. Хайль Гитлер!»
«Три болгарина 27 февраля покидают Германию самолетом «Дерулюфта», который вылетит с аэродрома в Темпельгофе в 7 часов утра, говорилось в плане, разработанном Дильсом. Самолет по пути в Кенигсберг не будет садиться в Данциге, как это предусмотрено обычным маршрутом.Необходима абсолютная тайна Следует уведомить лишь директора «Дерулюфта» Фете, который случайно будет находиться в Кенигсберге, а также полицейпрезидента Кенигсберга штурмбаннфюрера Шена Директор Фете предупрежден и в 10 часов 30 минут будет находиться на аэродроме в Кенигсберге. Отсюда сразу же должен взлететь другой самолет под командой пилота Гофмана и направиться в Москву. Директор Фете даст ему указание не совершать посадки на территории других государств. Поэтому летчик, пролетая над Литвой, сообщит по радио, что у него повреждено шасси и он не сможет совершить промежуточную посадку.
Болгары, прибывшие в Кенигсберг, обязаны оставаться в самолете до тех пор, пока второй рейсовый самолет не будет готов к вылету».
И еще одна фраза, казалось бы совсем не существенная, стояла в проекте руководителя гестапо Дильса:
«Относительно билетов на самолет во всех подробностях договорено с господином Зоммером из «Дерулюфта».
Перед отлетом из Кенигсберга, повторяю перед самым вылетом, лично осмотрите самолет и этот пакет оставьте в багажном отделении, Дильс указал на сверток, лежавший на письменном столе. В последний момент повернете вот этот рычаг.
Адская машина должна была взорваться в то время, когда рейсовый самолет полетит над советской территорией.