БЕСЕДА О ЗОЛОТЕ
Ел он мало и неохотно, словно выполняя какую-то надоевшую обязанность. Глаза у него были воспалены, лицо туго обтянуто нездоровой бледной кожей. Иногда он засыпал за столом, положив голову на тонкие, поросшие рыжеватыми волосами руки. Но стоило ему услышать сквозь сон чьи-то шаги за дверью, как он мгновенно вскидывал голову и на его лице проступало выражение привычной спокойной сосредоточенности.
«Задумался, понимаете, говорил Коля, потирая пальцами высокий лоб и глядя на вошедшего прищуренными, словно от яркого света, глазами. Дело оказалось сложнее, чем мы предполагали»
Войдя к нему в кабинет, Гуровский, раздув ноздри, пренебрежительно фыркнул про себя: «Совдепы! Следователей и то нет одни мальчишки». Не спрашивая разрешения, сел на стул, широко расставив ноги и положив на колени огромные, со вздутыми венами кисти рук.
«Мастодонистый старик, подумал Пономарев. Хочет что-то продемонстрировать. Пусть легче будет справиться».
Надеюсь, вам известно, что я адвокат? пророкотал Гуровский, театрально вскинув голову. И если говорить без излишней скромности опытный адвокат.
Известно, вежливо сказал Пономарев.
Отлично! Гуровский наклонил и снова вскинул голову. Следовательно, мне не нужно доказывать вам, что я знаю существующее законодательство в мельчайших подробностях
Очевидно, бесстрастно произнес Пономарев.
Так вот Гуровский сделал эффектную паузу. Насколько мне известно, в моем случае закон устанавливает как меру кары только изъятие ценностей и обычные штрафные санкции по линии налоговых органов. Ценности вы уже изъяли. Штраф я готов уплатить хоть завтра. Но для этого вы должны отпустить меня. Иначе вмешается прокурор, и у вас, насколько я понимаю, могут быть неприятности.
В том случае, уточнил Пономарев, если мы задержим вас свыше сорока восьми часов, не располагая данными для привлечения к уголовной ответственности.
Вы хотите сказать, что у вас есть такие данные? Ну, знаете ли, батенька, это уж слишком!
Во-первых, я вам не батенька, тихо, но твердо сказал Пономарев. А во-вторых, теперь на вопросы будете отвечать вы.
Пошарив в ящике стола, он положил перед собой золотое, в бриллиантах колье старинной работы.
Ваше?
Да.
Где вы его приобрели?
На бирже.
У кого?
Затрудняюсь сказать. Паспортные данные владельца колье меня не интересовали.
Это осложняет ваше положение, Пономарев протянул Гуровскому фотографию. Вы знаете эту женщину?
Да. Это жена моего знакомого раввина.
Обратите внимание на ее колье оно отчетливо видно. Совсем как ваше. Вы не находите?
Сходство есть. Но фотография меня не убеждает.
Согласен. Может быть, вас убедит настоящий владелец колье?
Гуровский пожал плечами.
Через несколько минут в кабинет вошел раввин Бен Иегуда. У него было удлиненное худощавое лицо с резкими складками у рта. Темные, без блеска, как вода на дне колодца, глаза, обведенные густой тенью, смотрели скорбно и отрешенно. Пономарев понял, что раввин
избрал роль мученика, решившего возложить на свою голову терновый венец. Однако, увидев колье, Бен Иегуда весь подался вперед, и Пономареву показалось, что темная вода на дне колодца колыхнулась, отразив беззвучную вспышку зарницы.
Ваше? спросил он, показав на колье.
Да, да, торопливо воскликнул раввин. Фамильная ценность, мой свадебный подарок жене. Я хранил его в своем банковском сейфе. Увы, банк ограбили бандиты. Кажется, они называли себя левыми эсерами. Это было в девятнадцатом году. Тогда я понял, что самый надежный сейф это государственный порядок Можно? Он бережно взял колье, поднес к самым глазам. Вот видите, тут маленькая царапина. Справедливость еще не совсем покинула эту землю!.. Простите, может быть, это тайна как оно попало к вам? спросил раввин, осторожно положив колье обратно на стол.
Очень просто. Мы обнаружили эту вещицу при обыске у гражданина Гуровского.
Вода на дне колодца колыхнулась снова Бен Иегуда всем телом повернулся к адвокату:
А мое золото? Где оно?
Вы что рехнулись? Какое золото? взревел Гуровский. Побойтесь, батенька, бога! Вы же сами мне говорили, что забрали его еще до ограбления банка и надежно запрятали.
Я говорил?
Да! Отлично помню наш разговор.
Вы слышите? Раввин взглянул на Пономарева, как бы призывая того в свидетели. Я клеветал сам на себя?! Он поджал губы, и лицо его снова приняло то скорбное, отрешенное выражение, с которым он вошел в кабинет.
Вы пока свободны, спокойно сказал Пономарев. Мы еще вернемся к этой теме.
Святоша! фыркнул Гуровский, когда Бен Иегуда вышел из кабинета. Припрятал золото, теперь ищет дураков Предположим, колье его. Но что из этого следует? Ровно ничего!
Не совсем так Пономарев спрятал колье в ящик стола. Кое-что все-таки следует. Давайте-ка по порядку. Кажется, вы в свое время примыкали к партии левых эсеров?
Вот именно примыкал. Голосовал за них, как и многие, при выборах в Учредительное собрание.
Вы знали, что левые эсеры занимаются грабежами?
Знал. Да и кто об этом не знал? Но принадлежность к партии эсеров еще не означала соучастия в их акциях.