Он упирается в стену!
И тогда он бормочет, запинаясь:
Маленькая княжна была права! Это он! Господин Ничто! Я погиб!
Обер-полицмейстер видит, как кинжал, который пронзил грудь секретаря, снова поднимается словно наделен силой и мыслями убийцы. Окровавленный клинок касается груди генерала и с непостижимой быстротой ударяет прямо в сердце, и бесчувственное тело падает на пол, словно пораженное молнией.
Проходит немногим более часа. Отовсюду в приемную генерала Борисова стекаются обычные посетители. Она уже полна народа. И, поскольку никто не выходит из его рабочего кабинета, все начинают волноваться. Кроме того, присутствующим кажется, что сквозь обитую сталью с защитной прокладкой дверь доносятся приглушенные стоны. А потому волнение перерастает в тревогу.
И тогда, не раздумывая, взламывают потайную дверь. В кабинете царит кромешная тьма. Электрический свет выключен. Зажигают свет, и присутствующим открывается страшная картина. Лежащий на спине генерал скончался. Рядом с ним его сибирская борзая лижет ему лицо и испуганно, жалобно стонет.
Неподалеку, ничком, в луже крови, неподвижно лежит, словно мертвый, секретарь Борисова.
Сейф, где должны храниться важные документы, открыт и, видимо, пуст. Но в камине догорают обрывки бумаги.
И наконец, на стене кровью написаны три слова:
Е NIHILO VITA
ГЛАВА 3
Ничего не поделаешь, говорит он грустно, сердце пронзено насквозь, смерть наступила мгновенно.
Что же касается секретаря, то тут у почтенного эскулапа имеются некоторые сомнения. Кожа Федора еще сохраняет теплоту. И хотя сердце его больше не бьется, во всяком случае, на первый взгляд, есть основания предполагать, что в организме еще сохраняются еле уловимые признаки жизни, впрочем, сердце его также задето. Молодой человек обречен, и врач заявляет, что раненый даже не придет в сознание. И в заключение добавляет:
Он уже ничего не видит, не слышит, ничего не чувствует тут ничего не поделаешь с минуты на минуту наступит смерть. И ничто в мире не в силах его спасти!..
Вы уверены? произносит звонкий и благозвучный голос в кабинете, где в полной растерянности суетятся несколько приближенных генерала.
Врач в ярости оборачивается. Но, узнав человека, произнесшего эту фразу, весьма любезно ему кланяется и отвечает с почтением:
Ах, это вы, профессор Лобанов! Видите ли, дорогой мэтр, для этого должно было бы произойти чудо!
Ну что же сейчас я его совершу
С этими словами вновь пришедший достает из кармана небольшую медицинскую сумку, вытаскивает маленькую стеклянную ампулу, подобную тем, в которых хранятся некоторые летучие вещества, в частности нитрит амила, затем достает шприц доктора Правца. Он разбивает ампулу, вытягивает с помощью шприца ее содержимое, вводит иглу в рану и осторожно нажимает на поршень.
И тогда происходит нечто совершенно невероятное и поистине поразительное: по мере того как жидкость проникает в рану, умирающий возвращается к жизни. Его тусклые, остекленевшие глаза оживают, свет мысли загорается в безжизненных зрачках, щеки слегка розовеют, сжавшиеся ноздри расширяются, губы приоткрываются Легкий стон вырывается из горла, грудь медленно приподнимается
И происходит все это за какую-то минуту, в то время как врач, напряженно, тяжело дыша, со все возрастающим изумлением смотрит то на профессора, то на пациента.
Высокий, сухой, с седеющей бородкой, бледный, с горящими глазами, профессор Лобанов вытаскивает иглу из раны и говорит с поразительным спокойствием:
Итак, вот оно, ваше чудо, дорогой Сергей Иванович Платов.
И этот человек будет жить?
Через три дня он встанет на ноги.
Но это же воскрешение из мертвых!
Полноте! Это слишком громкое слово для столь элементарного случая.
Что вы
говорите, он же ожил! Он живет! Он говорит! Он видит! Еще немного, он встанет и пойдет Вы подлинный кудесник, профессор, вы, видимо, ввели ему настоящий эликсир жизни?
Простая смесь зимазы и одного металла в коллоидном состоянии; оба препарата были изготовлены в моей лаборатории на Гороховой. Это медицина завтрашнего дня, мой дорогой!
И вы еще не познакомили ученый мир с этим чудодейственным препаратом?
Я рассчитываю сделать это в ближайшее время когда мне удастся добиться его большей устойчивости
Окружающие тоже смотрят на ученого с восхищением, к которому примешивается некоторая толика страха. Раненый еле слышно произносит несколько бессвязных слов:
Убийца он толкнул господин Ничто укрылся да это он, господин Ничто невидимый
Он бредит, говорит профессор, невольно вздрагивая. Какое счастье, мой дорогой мэтр, что вы вмешались и спасли этого несчастного юношу!
Я проходил мимо узнав о покушении, я вошел и сделал лишь то, что велел мне мой врачебный долг Однако бедняга не может долее оставаться в этом помещении
Его следует перевезти в больницу
Нет лучше ко мне за ним необходим особый уход мои лекарства эффективны, но весьма опасны, и только я один могу их применять.
Но вы окажете мне такую любезность и позволите навещать его, этого действительно необыкновенного раненого?
С превеликим удовольствием. Он проспит часов десять приходите завтра в полдень! А теперь мне нужны два добровольца, чтоб донести его до моей машины. Но только будьте осторожны, дети мои, очень осторожны, пожалуйста!