Десять рублей оставили одной бумажкой?
Одной. Я же сказал «десятку». А что?
Отвечайте только на вопросы, отрезал Пряхин. Больше ничего не можете добавить? Или не хотите?
В этот момент вошел немолодой старший лейтенант и наклонился к Пряхину.
Вы скоро освободитесь, Николай Павлович? Просили напомнить: сегодня лекция в общежитии ЖБИ-2.
Помню, помню, отмахнулся Пряхин. У вас все? спросил у Шмакова.
Тот засмеялся.
Да, кажется, все, гражданин подполковник... Почесал в раздумье затылок. Я на себя лишнее вешать не собираюсь.
Старший лейтенант задержался возле двери.
Простите, Николай Павлович, вот этот гражданин, он кивнул на Шмакова, уже проходил по какому-нибудь делу?
У нас нет, сказал Пряхин. Первый раз.
Старший лейтенант покачал головой.
Странно. Сдается мне, что я его уже видел.
Когда он вышел, Пряхин сухо усмехнулся.
Видите, Шмаков, вас уже считают в нашей фирме завсегдатаем. Впрочем, радости от этого, как вы сами понимаете, мало... Ну, слушаю дальше.
А что дальше?! сказал Шмаков, и голос у него прервался. Эх, сигаретку бы! Одну, товарищ подполковник! Сил нету терпеть!
Пряхин воззрился на него с удивлением.
Все вы, курильщики, как помешанные. Что за радость: травите себя и окружающих. Ну ладно, он кивнул Кулагину, знаю, тебе тоже не терпится; дай ему и закури уж сам. Куда от вас денешься?
Кулагин, невольно сочувствуя Шмакову, протянул ему пачку. Тот трясущимися руками выбил щелчком сигарету, сунул ее в рот, потянулся к зажженной спичке, и лицо его расплылось в блаженстве.
Ну спасибо,
сказал он. Уважили. Теперь дальше... Вышел я из магазина в полном удовольствии, и вдруг меня точно ударило: а чего это дверь открыта и никого нет? Гляжу прогоныч сорван. Ну, я бежать. Вдруг натыкаюсь на чьи-то ноги. Наклоняюсь, гляжу господи боже мой! да это ж Мишуня, магазинский грузчик, совсем уже закоченевший. Ну, тут я понял, что вляпался по уши: Мишуня труп, магазин нараспашку и там полно моих следов. Вот и решил, что лучше недельку отдохнуть у брата, а потом махнуть куда-нибудь подальше на время, пока здесь улягутся страсти. Вины особой я за собой не чувствовал, но все же быть втянутым в это дело не хотел, потому что неизвестно, чем обернется. В общем, испугался я... и уехал.
Если то, что вы говорите, правда, большую глупость, чем ваше бегство из поселка, трудно придумать, со злостью сказал Пряхин. Трус вы, однако, Шмаков. Хвастун и трус с большим самомнением. Я был на заводе: сплошное бахвальство, говорят, а не работа. И так во всем: о людях думаете плохо, а о себе... Кстати, как часто грузчик Демин напивался до бесчувствия?
Сколько лет его знал, никогда не видел, чтоб он пьяный лежал на улице. Тем более зимой.
М-да... Теперь все?
Казалось, Шмаков какой-то миг колебался, потом кивнул.
Все... Если я вспомню еще что-нибудь, скажу, честное слово. Подробность какую-нибудь. Только вы не думайте... плохо. Он всхлипнул, стал кусать губы. Я не знал, что так получится...
Когда Шмакова увели, Пряхин поднялся, вытряхнул окурки из пепельницы, открыл форточку.
Что это он такой... мокроглазый? спросил Кулагин.
Нервишки сдали... Ну и, главное, себя очень жалко. Можно сказать, ни за что такая ценная личность пропадает.
Кулагин прокашлялся, помедлил.
Извини, Николай, не принимаю твоей иронии. Может быть, вмешиваюсь не в свое дело, я не специалист, но мне кажется, что этот парень говорит правду. Такое, чисто интуитивное, впечатление.
Совсем недавно у тебя было впечатление, что он опасный преступник, усмехнулся Пряхин. Но сейчас ты, пожалуй, прав. Скорее всего, Шмаков искренен, но это отнюдь не означает, что он жертва несчастного стечения обстоятельств. По-прежнему утверждаю: для него мир делится всего на две части: в одной, большей, содержится его огромное «Я», а в другой, меньшей, все остальное человечество. И он ни на минуту не изменит мнения о себе, пока не припечет. Вот и сейчас припекло... К сожалению, Шмаковых немало, а виновата в этом, если хочешь знать, школа и... материальное благополучие.
Не сгущай краски! В школе все время преподносят уроки бескорыстия и самоотверженности. С древности до наших дней.
Ну и что? Важно не что говорится, а как делается. Есть гуманный, нужный закон о всеобщем обязательном среднем образовании. Но некоторые, прикрываясь буквой этого закона, извращают суть. В школах всячески стремятся избежать отсева учащихся, и, следовательно, любой лентяй, еще не научившись вытирать нос, уже начинает понимать, что так или иначе его перетащат в следующий класс. Надо быть почти полным идиотом, чтобы остаться на второй год... Так растет человек, лишенный чувства ответственности за свое дело, привыкший все выполнять кое-как, на тяп-ляп, где бы он потом ни работал... Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и личность человека, и семью... Тоже новый парадокс, потому что с анкетной точки зрения семья у Шмаковых наиблагополучнейшая: отец мастер литейного цеха на машиностроительном заводе, мать была формовщицей, сейчас пенсионерка. Старшие дети живут своими семьями. Заработок у отца высокий, дом полная чаша. Захотел сынок мотоцикл? Пожалуйста. Стереомагнитофон? Со всей душой. Не знаешь, как провести отпуск? Будьте любезны, туристская путевка со скидкой за счет завкома как же, молодой рабочий, кому, как не ему, в первую очередь. Таким вот путем возникает дефицит желаний, так как любая радость в принципе доступна, не нужно прилагать особых усилий, чтобы ее добиться, а здоровый организм требует ярких впечатлений. Происходит подмена их на острые. Отсюда пьянка, разгул, хулиганство.