Может быть, на складе могли поживиться? поинтересовался Пряхин.
Не думаю! заверила Чертык, сжимая узкий соболий воротник рукой в массивных кольцах. У нас и склада-то нет. Так, кладовочка в ней то же, что и здесь: макароны, сахар. Даже дверь не запирается.
И вдруг зрачки ее расширились, словно от боли, словно она шла, весело размахивая руками, шла, уверенная, жизнерадостная, и споткнулась о камень. Закусив губу, помолчала несколько секунд и медленно сказала, будто для самой себя:
Ну что ж, проверить, конечно, надо. Пойдемте.
Только зря это. Не должно ничего пропасть...
Из кладовки вслед за капитаном вышла уже не надменная энергичная дама, а немолодая женщина с потухшим взглядом и подурневшим лицом.
Так как? спросил Пряхин. Все на месте? Ничего не пропало?
Нет, нет. Она словно не видела его. Ничего не пропало. Ничего...
Ну что ж, так и запишем: взлом магазина совершен из-за бутылки коньяка. Как вы думаете, мог это сделать, допустим, ваш рабочий Демин Михаил Егорович?
Мишуня? Она отвечала, думая о своем. Нет, он по натуре не способен на такую подлость.
Подлость? быстро переспросил Пряхин. В чем именно?
Женщина с недоумением посмотрела на него, и взгляд ее стал осмысленно-настороженным.
В том, что дверь взломали, рылись здесь. Голос ее стал злым. Разговоров на весь торг. Начнется проверка... Вдруг обнаружат недостачу или, того хуже, излишки, она усмехнулась, посмотрела пренебрежительно на полки. Кстати, когда вы начнете ревизию?
С утра. Как только дозвонимся в орс.
Тогда я, если можно, пойду отдохну. Голова ужасно разболелась от этого кошмара.
Да, пожалуйста. Пряхин предупредительно приоткрыл дверь.
Товарищ майор вас отвезет.
А когда женщина вышла, сказал Садыкову:
Фаттах Ибрагимович, по дороге успокой ее. Она явно чем-то взволнована. Не спугни. Присмотрись, как живет, чем дышит. Потом возвращайся в райотдел и поговори с ребятами из ОБХСС, не проявлялся ли у них когда-нибудь интерес к этой симпатичной даме. Майор, понимающе кивнув, выскочил за дверь. Остальных прошу продолжать осмотр. Пряхин повернулся к сотрудникам: Обратите особое внимание на кладовку. До приезда комиссии из орса все надо закончить. А мы пока немного пройдемся. И обратился к Кулагину: Не хочешь посмотреть места, где мальчишками лазили за смородиной? Помнишь, еще дед нас застукал возле баньки? Или здесь останешься, познакомишься до конца с нашей кухней?
У Кулагина не было ни малейшего желания предаваться воспоминаниям, но дотошная процедура осмотра действовала на него, праздного, усыпляюще. Да и обстановка этой унылой, освещенной подслеповатой лампочкой комнаты вызывала раздражение.
Они вышли и медленно направились в сторону замерзшей речки Голубинки. Малиновое солнце светило в спину, впереди ползли длинные тени. Снег на речке просел и просвечивал серым. В проруби слегка дымилась черная вода; улыбающаяся молодка, скосив игривые глаза в сторону двух незнакомых мужчин, несла на коромысле полные ведра. Вот она свернула в проулок, где еще недавно лежал Мишуня, и исчезла. Жизнь шла своим чередом.
Пряхин рассмеялся:
Режим, батенька, режим. И верно ты езжай домой, поешь, отдохни, пройдись по городу. У нас открылся музей декабристов. Советую обязательно заглянуть. Очень интересно: Розен, Нарышкин и другие... Не забыл, что значат эти люди в истории нашего края?
Я-то помню, кисло протянул Кулагин. Еще со школьных времен помню. А в музей, честно говоря, не тянет. Не люблю пыльной торжественности... Сам ты в этом хранилище чудных воспоминаний, конечно, не был.
Не был, смущенно признался Пряхин. Все некогда. Но, ей-богу, музей замечательный. Ну, сходи в кино...
Послушай, сказал Кулагин, чего ты меня гонишь? Ты ведь, наверное, скоро освободишься, поскольку сегодняшние происшествия банально просты. Как аппендицит. Какой тут криминал? Замерз человек по пьяному делу. Жалко, конечно, его, но что ж теперь поделаешь, сам виноват. Расследуй не расследуй Мишуню не воскресишь... Хулиганы покуражились, сломали замок, взяли в магазине бутылку коньяка. Убыток невелик, тем более что они заплатили. Поэтому включать весь аппарат уголовного розыска, чтобы установить личность двух-трех великовозрастных идиотов... право же, овчинка не стоит выделки.
Положим, стоит, возразил Пряхин. Закон нельзя нарушать ни по малому, ни по большому счету. Тут двух мнений быть не может. Но, думаю, все не так просто, как тебе кажется. Скорее всего, совершено преступление. И серьезное.
Не преувеличивай, добродушно сказал Кулагин.
Пряхин, глядя в окно, насвистывал незатейливый мотивчик.
Не преувеличиваю, ответил со вздохом, хотя имею на это право, так как обязан самый незначительный фактик увидеть в его истинной значимости. Иногда пустяк, мелочь, крохотное отклонение от нормы становятся крупной уликой, и,
значит, ценность их у-ве-ли-чивается. Как вы в диагностике, так и мы в расследовании часто по косвенным признакам составляем историю и картину болезни. Все, как у вас. Сегодня, к примеру, будет совещание по магазину и смерти Демина чем не консилиум?