Приходящий в девятом часу отец Бернар только покаянно вздыхал и бубнил занудные проповеди о терпении и смирении. Монах рассказывал о последних новостях столицы, забирал насквозь пропотевшую одежду де Грассо и приносил ему свежую.
Покончив со всеми свалившимися на него делами ближе к полуночи, юноша кулём валился на тюфяк и спал как убитый до самого рассвета. Если бы коварные асимане надумали в эти дни захватить Конт и пришли его убивать, он только махнул бы на них рукой и перевернулся на другой бок.
Воскресным днём вместо обещанного освобождения от дел сеньор де Либерти погнал всех учеников на набережную Тибра.
Идя по узкой тенистой улочке с домами, оплетёнными старыми виноградными лозами, три десятка юношей весело переговаривались о разной ерунде. Несколько раз Джулиано замечал на себе насмешливые взгляды других учеников, но старался не обращать на них внимания. За эту неделю он так и не успел сойтись ни с кем из старших воспитанников маэстро слишком выматывался к вечеру. Да и сами ученики сеньора де Либерти пока не спешили заводить знакомство с новичком.
На маленькой пристани в это предобеденное время находилось только несколько рыбаков, выгружавших из утлых лодчонок ночной улов вёртких угрей и речной форели. Пяток разношёрстных котов вертелось около рыбных корзин в ожидании случайной подачки от удачливых рыболовов или ошибок от зазевавшихся. Сильный запах тины и рыбных потрохов бил в нос.
На воде в ожидании пассажиров покачивались нанятые загодя три большие рыбацкие лодки с парой гребцов на каждой. Перед погрузкой маэстро приказал сдать ему все острые предметы, наличествующие у юношей.
Помогая друг другу, ученики расселись в старые речные лоханки. Последними на борт поднялись маэстро Фиоре и его помощник, гружёный мешком с отобранным оружием. Де Либерти, исполненный чопорного достоинства, устроился на кормовой банке и махнул рукой. Гребцы ударили вёслами, и низко просевшие лодки тяжело пошли на середину реки.
Жаркое полуденное солнце скрылось за набежавшими облачками. Речной ветер принёс прохладу и свежесть. Мутная зеленоватая вода пенилась под размеренными взмахами больших вёсел.
Всем раздеться! приказал маэстро, небрежно покручивая в пальцах голубой цветок незабудки, сорванный им где-то по дороге.
Предвкушая скорую потеху, ученики быстро скинули с себя верхнюю одежду, оставшись в одном исподнем. Джулиано несколько замешкался, но всё же подчинился требованию учителя. Его начинали терзать смутные догадки об истинной цели этой прогулки, но он всё ещё надеялся, что ошибается.
В воду! скомандовал де Либерти.
Часть самых отчаянных воспитанников с радостными криками сиганула в реку. Остальные мешкали, вопросительно поглядывая на новичка.
Чёрта лысого я туда полезу! огрызнулся Джулиано, совершенно не умевший плавать.
Маэстро коротко кивнул четырём старшим ученикам, и те, с трудом отодрав от скамейки намертво вцепившегося в неё де Грассо, с хохотом и гиканьем выбросили его за борт.
Юноша с головой ушёл под воду, вынырнул, отплёвываясь, и схватился за весло. Но наёмный гребец, подло ухмыляясь, быстро погрузил его в зеленоватую волну, и Джулиано пришлось выпустить спасительную деревяшку. Де Грассо начал быстро тонуть. В отчаянии, силясь хоть как-то удержаться на поверхности, он судорожно задрыгал всеми конечностями, точно слепой щенок лапками.
В эту минуту Джулиано готов был придушить маэстро-живодёра голыми руками. Увы, сеньор Фиоре находился в полной недосягаемости, спокойно возвышаясь на корме ближайшей лодки, он безмятежно нюхал цветочек.
С грехом пополам, десять раз уйдя под воду и нахлебавшись ею до самого судного дня, де Грассо, измученный и жалкий, выбрался на берег Тибра. Его вырвало речной водой, и он возблагодарил бога, что в школе де Либерти не практиковались завтраки. Ноги и руки его мелко подрагивали. К слипшимся кудрям пристала ряска, водоросли и какая-то сомнительная дрянь.
Стуча зубами и не говоря ни слова, Джулиано натянул сухую рубашку и штаны. Под непроницаемым взглядом
маэстро Фиоре он забрал у учителя свой клинок и направился в резиденцию кардинала Франциска. Вслед ему понеслись смешки и улюлюканье.
Добравшись до резиденции Валентинитов, де Грассо успел не только хорошенько просохнуть, но и накалиться от бушевавшей внутри него ярости. Заметив в окошечке входной двери его перекошенное лицо, тощий монах-привратник предпочёл не задавать юноше лишних вопросов и сразу проводил его к брату.
Лукка сидел у себя в кабинете и разбирал потемневшие от времени рукописи. Он бережно расправлял их правой рукой, затянутой в чёрную перчатку. Левой викарий что-то записывал в объёмистом фолианте, раскрытом перед ним на столике. Подняв глаза на вошедшего, Лукка изобразил на лице искреннее удивление и отложил перо.
У тебя такой вид словно сама Дьяболла каталась на тебе по Тибру.
О, повелительница бездны и в подмётки не годится маэстро де Либерти! Вот где настоящий живодёр и самодур! Хватит! Достаточно он потешался надо мной за эту неделю. Не желаю более терпеть его издевательства! Да чтоб ещё раз я переступил порог этой занюханной школы! Ноги моей там больше не будет! Гори она синим пламенем! беснующийся Джулиано гневно потряс кулаками. Тьфу! Конт огромен. В нём полно разных фехтмейстеров. Почему именно де Либерти? Позволь, я найду что-нибудь себе по душе. В конце концов, я не обязан терпеть этого напыщенного индюка с замашками инквизитора!