А как? улыбнулась Кошка. Не Гладиолусом же.
Глад, попробовала на язык Кэра. Гладик. И ещё раз погладила.
Кошка тихонько фыркнула.
Нам тоже спать пора. За окном стремительно темнело. Ложись-ка в комнате, где Алиса. Вдруг ей что-то понадобится? А я с Котей с Гладиком. Она засмеялась.
За окном скрипнула калитка, по ступеням крыльца простучали шаги, и негромко клацнул дверной замок: умный дом узнал пришедшего.
Алик! Кошка плавно поднялась и шагнула в коридор. Наверное, забыл что-то.
Это был не Алик. Порог уверенно переступила высокая гибкая женщина в чёрном комбинезоне, очень на него похожая, только ярко-рыжие волосы зачёсаны назад и стянуты в короткий, будто купированный
хвостик. И глаза в полумраке коридора светятся красным.
Ты кто? спросила Кошка растерянно.
Родня. Гостья щёлкнула выключателем, погасила подсветку глаз и рассмеялась, показав маленькие острые клычки.
3. Лиса. Шапочка
Кормосмесь действовала не хуже кофе с той только разницей, что кофе куда более вкусный, но эффект от него не такой длительный. Утром, перетаскав раненых драконов за город, прямо как встарь, Алик всё ещё чувствовал себя бодрым и не голодным. Однако мышцы к интенсивной работе несколько суток подряд оказались не готовы и дико болели. Из-за этого хотелось поскорее домой и лечь, но Алик понимал: если не снять напряжение, встать он потом сможет не скоро и передвигаться будет с трудом и скрипом, как старый дед. А завтра смена, он же обещал майору отработать вместо выходного. И по дороге к дому Алик завернул в массажный салон.
И столкнулся с выходящим от массажиста довольным Танком.
А-а, DEX, и ты тут, протянул он расслабленно. Давно пора.
Удивил так удивил.
Танк, зачем тебе массаж? Алик поднял бровь. У вас ведь тонус мышц регулируется имплантами.
Танк фыркнул.
А зачем тебе секс? Алик чуть не подавился. Ты ведь не собираешься стать многодетным отцом.
Так того Приятно же, не?
Вот и с массажем так, назидательно произнёс майор. Приятно. А ты, стало быть, мышцы перегрузил?
Что, незаметно? буркнул Алик.
Человек, проговорил Танк. Не издевательски, как у него бывает, а сочувственно. Иди уж, разминайся. И это, спасибо. Без тебя было бы ещё сложнее.
Редкие «спасибо» грубоватого вояки Алик ценил. Наехать, обругать, поддеть язвительно у Танка считается за нормальную манеру общения. А благодарить и извиняться это не его.
Как там Алиса? спросил он.
Алик попытался пожать плечами, но плечи не хотели двигаться и болели. Тогда он просто сказал:
Не знаю, я же с вами был.
Танк с Алисой не пересекались совсем никак. Знали о существовании друг друга, вот и всё. Да и то, Танк про Алису знал, а она про него не факт, слишком уж замкнута она в своём странном мирке и мало кого туда пускает. Сухой циничный майор точно не был тем, кому она доверилась бы, хоть он и не человек. Но Танк совсем недавно потерял друга, и Алик знал, как больно ему было бы, случись непоправимое несчастье с ещё одним киборгом, пусть едва знакомым. И Алик добавил:
Сестричка шоколадками её кормила, должна пойти регенерация. Но у неё, похоже, физически повреждены системные кластеры. Боевой режим не включается.
Зачем ей боевой режим? Сидеть дома и удалённо сортировать книжки можно и без него.
Смеёшься? Это чувство защищённости, Танк! Она же всего боится. Боевой режим придавал ей уверенности. А сейчас она в панике и отчаянии. Ты этого не понимаешь, потому что ты здоровый мужик со здоровой психикой, с руками и ногами, и вообще
А ты типа понимаешь, проворчал Танк. Ладно, ты передай: если ей чего надо, мы скинемся. Я в курсе, сколько библиотекарям платят, не попусти судьба до этакого докатиться.
После массажа мышцы болеть не перестали, но обрели подвижность, и характер боли сменился: теперь они тихонько ныли, как бы напоминая о том, что они есть, а не вопя, что им страсть как худо. Под утренним солнышком Алик дошёл до дома пешком, не хромая и не кривясь от неловких поворотов туловища, прислонил к сенсору ладонь, и умный дом распахнул ему двери.
Аватарку для него, что ли, сделать? И назвать как-то, а то всё дом да дом. Но весь креатив Алик израсходовал, подбирая имя сыну.
Сунув ноги в тапочки, он хотел скинуть одежду, однако вовремя вспомнил, что в доме Карина и Алиса. Прошёл на кухню попить и застыл на пороге под двумя парами глаз тёмно-карими и небесно-голубыми.
А у нас гости, сказала Кошка.
А ты повзрослел, сказала Лиса.
Упс. Хорошо, что не разделся. Тётю Лису этим не смутишь, она за свою жизнь и не такое видала, но сам бы точно смутился.
Она плавным стремительным движением поднялась со стула, подошла к Алику и легонько обняла. Сентиментальностью она никогда не отличалась, племянниц старалась держать на расстоянии: «Одно беспокойство от них», но Алика выделяла среди прочей родни. В железном сердце Лисы навсегда остался мягкий уголок, занимаемый ребёнком, которого она не смогла убить. Это было бы всё равно, что убить собственного сына. Или даже себя. И она не выполнила приказ. Скрипя зубами от боли в сведённых судорогой пальцах, которую невозможно было выключить, расстреляла весь заряд мимо. Именно благодаря этому рыжему несмышлёнышу у неё появился шанс освободиться от власти хозяина, и она воспользовалась им на все сто.