Кровью, намерением, действием и жертвой, конечно же. Любая магия требует такого подтверждения, он подошёл к ней, протянув свою ладонь. Дайте вашу руку и палочку, Гермиона.
Северус ласково провёл пальцами по её раскрытой ладони, ожидая, пока Гермиона достанет палочку из потайного кармана платья. Она старалась не выглядеть потерянной, когда передавала ему древко, что помогало ей все эти годы. Мысленно она прощалась со своей спутницей и спасительницей, которая была рядом и поддерживала её, помогая верить в то, что она обязательно получит желаемое.
Северус аккуратно, с некоторым благоговением и даже почтением, принял волшебную палочку, сделанную из древесины грецкого ореха, изгибом напоминавшую длинный коготь животного. Эта палочка когда-то принадлежала ныне покойной мадам Лестрейндж, но само древко уже не помнило о ней и служило верой и правдой новой хозяйке Гермионе.
Не теряя ни минуты, он перехватил палочку и одним быстрым движением полоснул ею раскрытую ладонь Гермионы. Подкинув древко в воздух, испепелил его, щёлкнув пальцами. Гермиона шикнула, скривившись от резкой боли, и почти тут же охнула от неожиданности, когда Северус наклонился, чтобы горячим языком провести по месту пореза, слизывая кровь и принимая её в качестве оплаты. «Теперь я принадлежу ему навсегда», эта мысль стремительно промелькнула в голове Гермионы и показалась ей такой правильной.
Оторвавшись от её ладони, он снова щёлкнул пальцами, призывая свою трость будто из
ниоткуда. Покрутив в руках этот жезл, стукнул им о землю, и вокруг ритуального круга из воздуха возникли загоревшиеся красные и чёрные свечи, освещая всю опушку сакральным сиянием. Когда его трость коснулась земли второй раз, то Гермиона услышала стук барабанов, что зазвучали в унисон с её сердцебиением. Эта музыка задавала древний ритм, заставляя слушателя быть раскрепощённее.
Уже полночь, Гермиона. Пора, нежно прошептал он, вызывая в ней неизведанный трепет.
Быть выбранной самим Папой Легба для проведения такого обряда весьма волнительно. Она видела его глаза, в которых плескалось первобытное желание. Он был голоден. Он пожирал её взглядом, вызывая томление плоти. Северус был опасен, но Мерлин! Он был таким сексуальным и привлекательным. В третий раз он ударил тростью о землю, приказывая своей силе очистить ритуальный круг от даров и приготовить в центре ложе из пушистого мха и болотных растений. Взяв её за руку словно невесту, подвёл к их импровизированной кровати и приказал ей лечь. Затем, щёлкнув пальцами, избавил себя от костюма и трости и предстал перед ней в своей божественной мужской наготе. Языки пламени от ритуальных свечей отражались на бледной его коже, облизывая его тело адским огнём.
Гермиона услышала, как ритм барабанов усилился, и её сердце стало биться чаще. Она с трепетом осматривала Северуса, желая прикоснуться к его восставшей плоти. Он был так прекрасен, что она сходила с ума от желания. Ещё чуть-чуть, и он будет в ней. Её Папа Легба и только её. Сегодня он принадлежал ей. Она протянула к нему руки, и Северус послушно опустился рядом с ней на колени. Не прерывая зрительного контакта, начал аккуратно поднимать подол её платья к талии, лаская внутреннюю поверхность бёдер. Его голодный взгляд обжигал. Он восторгался ею, он хотел её, он боготворил её.
Гермиона тихо застонала, мечтая о большем. Она хотела, чтобы его длинные пальцы раздвинули её половые губы и нашли клитор, который жаждал его прикосновений. Но Северус припал губами к влагалищу, лаская её своим горячим языком.
Гермиона вскрикнула от удовольствия, зарываясь пальцами в его иссиня-черные волосы, ноготками царапая кожу головы. Это было невероятно! Его язык порхал вокруг клитора, заставляя её вздрагивать всем телом. Его волшебные пальцы коснулись её горячей плоти, лаская мокрые складки и утонув в тягучей смазке.
Пожалуйста, Северус! Пожалуйста! прохрипела Гермиона, теряя рассудок от его ласк.
Как же ей хотелось ощутить его внутри! Гермиона хотела быть с ним и быть для него всем. Она читала о страстной и ненасытной натуре Папы Легба, но сегодня он принадлежал только ей. Словно прочитав мысли Гермионы, Северус прервал свои ласки и, поднявшись на колени, заключил её в объятия, припадая в жарком поцелуе к её приоткрытым губам. Гермиона плавилась как воск от его горячих прикосновений. Он был её обжигающим Солнцем, первобытной силой, которой невозможно было не подчиниться. Ей было жарко, как же ей было жарко!
Северус переместился ниже к её шее, оставляя отметины на нежной коже. Он был нетерпелив! Мечтая прикоснуться губами к её груди и почувствовать её на вкус, он разорвал платье Гермионы, потворствуя своим желаниям. Облизнув языком заострённые вершины её сосков и лаская их длинными пальцами, он накрыл правый сосок горячим ртом и застонал от удовольствия. Как же давно он не держал смертную в своих объятиях! Он соскучился по прикосновениям и плотским утехам, приносящим такое желанное удовольствие и разрядку. Его член дёрнулся, выделяя капельку предэякулята и оставляя след на животе Гермионы. Её ладонь обхватила ствол и, распределяя смазку большим пальцем по головке члена, начала плавно двигать рукой вверх и вниз. Зарычав, он оторвался от её груди и отстранился от её ласк, укладывая Гермиону на спину и нависая над ней как повелитель и господин. Обхватил член рукой и мучительно медленно провел им по мокрым складкам её влагалища, прежде чем резко ворваться в её лоно. Они одновременно застонали от поглотившей их страсти, что лавиной накрыла их с головой. Ритм барабанов ускорился, заставляя Северуса наращивать темп толчков и позабыть о нежности. Его руки так крепко сжимали бёдра Гермионы, что костяшки пальцев побелели. Он с жадностью смотрел на такое прекрасное женское тело, распростёртое под ним и жаждущее принять его как можно глубже. С каждым его толчком Гермиона всхлипывала всё громче и громче. Её протяжные стоны были усладой для его ушей, лишь усиливая его ненасытную натуру. Барабаны продолжали стучать в незамысловатом ритме, побуждая их продолжать древний танец природы. Мужчина и женщина. Твёрдость и мягкость. Отдающий семя мужчина и принимающая этот дар женщина.