Грозовые тучи нависали теперь прямо над их головами. Гром заметно усилился, сполохи молний замелькали гораздо чаще. Рон по старой привычке отсчитал секунды между вспышками и раскатами грома одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать Двенадцать разделить на пять. До границы грозового фронта, по его подсчетам, было около двух с половиной миль. Еще одна молния: раз, два, три
Скажи мне, что все это не ради того, чтобы уберечь твою младшую сестру, сказал Гарри.
Нет конечно, легко сказал Рон. Потому что в этом Джинни права на все сто. Ей сейчас нигде не безопасно, ни здесь, ни в Хогвартсе. Даже с нами троими она в большей безопасности, чем без нас. И я знаю, что по крайней мере ты тоже стремишься защитить ее так же, как и я.
Гарри тепло улыбнулся ему, но Рон по-прежнему оставался серьезным.
В этом-то и проблема, продолжил он.
Проблема в том, что я хочу ее защитить? дрогнувшим голосом спросил Гарри.
Да, и ты прекрасно это понимаешь.
Раздался гораздо более громкий, гораздо более близкий раскат грома, и на них начали падать крупные капли дождя. Но ни один из них слишком взрослых, чтобы быть детьми и слишком юных, чтобы считаться взрослыми ни один из них даже не пошевелился.
Всем нам конец, если в какой-то неподходящий момент, допустим, во время боя, ты отвлечешься на нее после короткого молчания вновь начал Рон, но Гарри, снова повысив голос, чтобы заглушить дождь и гром, прервал его на полуслове.
Что ж, это веская причина, чтобы не брать с собой ни тебя, ни Гермиону. Неужели ты и вправду думаешь, что я не люблю ни тебя, ни ее? Неужели ты думаешь, что я ничего бы не сделал, чтобы защитить вас обоих?
Да, дружище. Ты нас любишь. Но мы твои друзья, а не любовь всей твоей жизни, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Рон, сказал Гарри, чувствуя себя неловко не только из-за своей промокшей рубашки, ты же не думаешь, что мы
Нет, нет, нет! Я не только думать, но и слышать не хочу о том, что вы сделали, а что нет. Нет уж, спасибо! Единственное, что я хочу тебе сказать, что ты относишься к ней, ну так, как не относишься к нам, и опасаюсь, что кое-какие твои инстинкты возьмут верх над разумом.
Знаешь, отозвался Гарри, а я вот думаю, что если мы будем сражаться рядом
с ней бок о бок, то станем гораздо храбрее и решительнее. Мы станем сильнее.
Фиолетово-белая молния расколола небо надвое и ударила в конце поля. Рон успел досчитать только до трех, когда громовой раскат прогремел практически прямо над их головами. В груди у него все сжалось.
У меня такое впечатление, что это слова Джинни, сказал он.
Ну и что, даже если это так? Думаю, она права. Она вообще обладает способностью делать меня гораздо крепче, чем я есть, усмехнулся Гарри. Иногда мне достаточно одного взгляда на ее свирепое лицо, и я, каким-то совершенно непостижимым образом, знаю, что сил у меня прибавилось. Поэтому Поэтому она нужна нам.
Дождь теперь лил как из ведра. Сверкнула еще одна молния, прогремел еще один гром.
Слушай, идем в Нору, сказал Рон. Как бы смешно это ни звучало, с Джинни или без нее, но если молния поджарит нас до румяной корочки, кто тогда пойдет за крестражами? улыбнулся он.
Гарри кивнул, и они пустились в обратную дорогу.
И все же, помолчав немного, Рон задумчиво проговорил:
Значит, ты уверен.
Угу, подтвердил Гарри.
На пути к Норе Рон замедлил шаг и пропустил Гарри вперед. В намокшей, прилипшей к телу рубашке, с мокрыми волосами, переставшими наконец торчать в разные стороны, Гарри выглядел худым и хрупким, похожим на ребенка. Но не на того одиннадцатилетнего первокурсника, каким он его помнил, а, скорее всего, на того, каким он был до их знакомства. Рон представил себе малыша, который осиротел, едва ему исполнился год, и у него возникло непреодолимое желание завернуть этого малыша в одеяло, чтобы защитить от всех бурь на свете.
Оглушительно грянул гром, дверь Норы открылась, и мать Рона втащила друзей в дом. Сокрушенно качнула головой и крикнула девочкам, чтобы те принесли полотенца.
Странноприимный дом
Аппарация всегда вызывала у Неда головную боль и головокружение. Так и сегодня он едва не влетел в один из мусорных баков, что стояли дружным рядом вдоль улицы, но вовремя извернулся и стоял сейчас потирая виски и терпеливо ожидая, пока окружающие его предметы перестанут вальсировать. Потом огляделся по сторонам.
Под бесконечно пасмурным небом и сплошной пеленой дождя улица казалась темной и грязной. Легкий ветерок лениво перекатывал по мостовой окурки и опавшие листья. Было зябко и промозгло, и Нед посетовал про себя, что не надел сегодня что-то более теплое и непромокаемое, словом, более подходящее такой погоде. Он поежился и выудил из кармана обрывок пергамента с адресом. Однако при таком скудном освещении буквы расплывались в одну неровную линию, и он с трудом прочел написанные на нем слова. Использовать заклинание "четыре точки", позволяющее определить стороны света, он не рискнул, потому что в любой момент здесь мог оказаться кто-то из магглов, а «засветиться» у них на глазах в его планы никак не входило. Поэтому, произведя кое-какие расчеты, Нед пришел к выводу, что находится примерно в четверти мили от места назначения и, сверившись еще раз с адресом, повернул налево и быстро зашагал по обочине дороги.