Конечно, это только версия, соглашается Кингсли. Но что бы Волдеморт ни дал Снейпу, Снейп обязан был рассказать об этом.
А если его сковывал Непреложный Обет? говорю я тихо.
Ты думаешь? Кингсли немного светлеет лицом. Тебе всё-таки удалось что-то узнать?
Вообще-то да, но Дамблдор запретил распространяться об этом. Он сказал «нельзя складывать в одну корзину все яйца».
Я только знаю, что Волдеморт часто использовал это заклинание, хотя и с неохотой, я ограничиваюсь таким ответом.
Это ничего не доказывает, с сожалением сообщает Кингсли.
Как и теория о том, что Северус спрятал в Хогвартсе крестраж.
Конечно. Но тогда кто и зачем напал сегодня на замок? Министр недоверчиво качает головой. Пока мы не найдём другого объяснения, основная версия эта. Но, признаться, я хотел ещё побеседовать с Гарри. Чтобы не вызывать его в Министерство.
Нет.
На лице Кингсли отражается искреннее сочувствие.
Да, я слышал, что он в Больничном крыле
Нет вообще.
Министр выглядит не столько удивлённым, сколько расстроенным.
Я подозревал, что ты так ответишь, сознаётся он. Но, по-моему, это несправедливо.
А, по-моему, уже хватит. Хватит всего. Кажется, у меня сдают нервы. Я просто не знаю, как объяснить, у кого спросить, почему мой сын думает только о благе магического мира? Днём и ночью. С небольшими перерывами на нормальные человеческие занятия и штопанье ран.
Кингсли, я не могу помешать вашему общению, но, если ты спрашиваешь моего мнения нет, повторяю я, чувствуя, что голос начинает звенеть. Гарри сделал достаточно. И его жизнь до сих пор в опасности из-за этого. Но он уже не Избранный. Он не обладает редкими магическими способностями. Он не выдержит больше мне приходится перевести дыхание, чтобы взять себя в руки. Просто дайте ему спокойно закончить образование. Если хочешь справедливости, пусть все школьники тянут жребий! Или как-нибудь обойдёмся без детей?
Лицо Кингсли становится очень серьёзным.
Лили, я понимаю, что ты по-прежнему хочешь защитить сына, произносит он, успокаивающе беря меня за плечо. Но твой сын вырос. И всё стало сложнее. Гарри владеет такими знаниями о крестражах, каких не было у самого Дамблдора! Не лучше ли держать его в курсе? Для его же безопасности. Поверь, он не поймёт твоего молчания!
Да пусть хоть проклянёт! взять себя в руки не удаётся, и я демонстративно отодвигаюсь.
Не только сам Министр магии ничто в мире не заставит меня передумать. Хватит Гарри лазать по заколдованным пещерам и сражаться с худшими из худших. Довольно.
Гарри уже рассказал всё, что знает, разве не так? спрашиваю я резко. Если он услышит о новом крестраже, тут же кинется уничтожать его. И тогда точно окажется в опасности, при одной мысли об этом у меня темнеет в глазах. Через мой труп, Кингсли. Именно так сперва на этом пути погибну я, и уж потом вступит мой сын. До тех пор не смейте его втягивать. Ни ты, ни Долиш, ни кто-либо ещё. Забудьте
о Гарри Поттере!
Теперь я почти кричу, и даже бывший аврор невольно отступает на шаг.
Хорошо. Пока с этим можно повременить. Но что дальше ты подумала? Пожиратели Смерти не будут тебя слушать, Лили! предупреждает он.
Послушают, обрубаю я. Разговор окончен. Как только Гарри узнает о новом крестраже, я наложу на него Обливиэйт.
И вообще, мне пора в больничное крыло узнать у Поппи, заходило к ней моё чудо или нет. Если нет, лишу его сладкого.
Лили! Пусть он хотя бы заглянет в Министерство слышу я за спиной, уже направляясь к Хогвартсу.
Я оборачиваюсь и вижу на широком лице Кингсли то же выражение тревоги и печали, какое иногда замечала на лице Северуса. Почему они все так смотрят? Не важно, сейчас не до того. Я отрицательно качаю головой и продолжаю путь, больше не оглядываясь.
Глава 6
Всего, в особенности горя,
Поддержки чьей-нибудь не жди,
Сядь в поезд, высадись у моря.
И.А.Бродский
Впервые я еду в Хогвартс-экспрессе глубокой ночью. Учитывая жуткую ситуацию, мы отвечаем за учеников вплоть до вокзала Кингс-Кросс, поэтому преподаватели также отбывают на поезде. Вместе с отрядом авроров.
Хагриду приходится передоверить заботу о своём зверинце кентаврам, пока он будет вынужденно гостить у друзей-великанов. Аргус Филч, много лет не выходивший за пределы аппарационного барьера, в ужасе прижимает к груди миссис Норрис и любимую швабру и дольше всех медлит на платформе. Но страх остаться одному в замке, где убивают даже опытных волшебников, перевешивает, и он всё-таки садится в вагон. Поезд трогается. Домовики, наотрез отказавшись уезжать, машут нам кухонными полотенцами. Фонари в их руках тускло светятся сквозь туман. Печально кивают головами фестралы, несколько кентавров, выйдя из Запретного леса, с тревогой провожают экспресс.
Это похоже на отступление или бегство, признаётся Минерва. Кажется, что мы никогда не вернёмся.
Я, Гораций и Сибилла мы едем в купе вчетвером тут же принимаемся её разуверять. Но вскоре утешать приходится Сибиллу. Как только родные башни скрываются за деревьями, она начинает плакать, потом переключается на жуткие предсказания, а потом опять плачет. Я готовлюсь провести так весь путь до Лондона. Но уже через полчаса праправнучка великой Кассандры мирно засыпает в уголке. Минерва отправляется проверять вагоны всё ли в порядке у детей? А я, подстраховавшись заглушающими чарами, поворачиваюсь к декану Слизерина.