Рон любил её возбуждение и в глубине души недоумевал, как он может так влиять на неё. Что такого в его нелепом теле, покрытом веснушками, что заставляет её тянуться к нему и шептать слова восторга? Совсем другое её тело. Оно нежное и гладкое, иногда холодное, и она дрожит, если он прикасается к ней, и сворачивается калачиком от холодного воздуха. Тогда он ложится сзади и полностью обхватывает её и чувствует, что она целиком спрятана в нём и согревается его теплом. Но чаще всего её тело тёплое, шелковистое и мягкое, несмотря на её худую комплекцию; с маленькими родинками на груди и на левом плече. Рон знал, что Гермиона боится щекотки, и гладил её бока, только если хотел разозлить, и тогда она смешно морщила нос и дрыгала ногами, громко ругая его.
Но сейчас ей нужно было не это. Она нетерпеливо раздвинула ноги, умоляя ласкать её, и Рон охотно склонился к ней, целуя её мокрые от возбуждения губы. Чёрт, он почувствовал такое напряжение, что на секунду потемнело в глазах, а её стон был лучшим звуком на струнах его души. Рон знал, как доставить удовольствие своей любимой. Он чередовал движения пальцев и поцелуи, пока она не стала отчаянно вертеть головой, в исступлении повторяя «ещё, ещё!» Он и не думал останавливаться, слушая её тело, как сладкую музыку, выпивая её сок, наслаждаясь своей властью над самой лучшей в мире волшебницей. Она вскрикнула и задрожала, дыша часто-часто, как будто ей не хватало воздуха, и Рон целовал её до самого последнего стона, пока она не опустила в изнеможении руки и ноги, полностью расслабляясь и затихая.
Он соединил её ножки, и стал прокладывать дорожку поцелуями к её лицу, чтобы встретить её благодарный взгляд, чтобы она обхватила ладошками его лицо и поцеловала, чувствуя свой солоноватый вкус на его губах. Она благодарила его за нежность, но Рон знал, что это еще не всё, что она готова к большему, что она будет ласкать его, только надо дать ей минуту прийти в себя.
Они тяжело дышали, глядя друг на друга, и Рон улыбнулся, видя, что она счастлива. Он готов был остановиться и забыть о своих желаниях, отправив её спать, понимая,
что она очень уставала в последние дни, но Гермиона развеяла все его сомнения. Обхватив ладонями его лицо, она прошептала:
Давай сзади.
Рон щёлкнул от удивления языком. Это не было похоже на Гермиону, потому что она стеснялась его откровенных слов и сама не любила говорить о близости.
Ты уверена? он всё ещё улыбался, слегка двигаясь вдоль её тела и чувствуя, что сейчас с ума сойдет от напряжения.
Она отстранила его, ловко перевернулась на живот и встала на коленки, оставив лицо лежать на диване. Этого Рон не мог вынести. Её нетерпеливый взгляд, откинутые вверх волосы, но особенно вид её поднятой попки заставили его буквально подпрыгнуть на месте. Он пристроился сзади, обхватил её стройные бёдра, и медленно вошёл в неё, отмечая её прерывистый вдох. Наслаждение пронзило его от кончиков пальцев ног до макушки, и он стал быстро двигаться, понимая, что долго не протянет. Опустив руки вниз, он сжал её грудь, ощущая вес ладонями, благодаря бога за то, что у него есть Гермиона. Его ласки уже не были нежными и медленными, он двигался, стараясь попасть в её самую чувствительную точку, заставляя её вскрикивать и двигаться ему навстречу. Он опустил руки ещё ниже, лаская её там, где смыкались их тела, зная, что она еще возбуждена от первого раза, и надеясь доставить ей новое удовольствие. Рон чувствовал приближение момента, когда её энергия прочными нитями начнет перетекать к нему, натягивая невидимые струны, сияя невидимым светом. Каждый раз, отдавая ей своё семя, он чувствовал, что получает от неё магическую силу, которая растекалась живым огнём по всему телу, наполняя его, как сосуд. Чувствуя приближение блаженства, Рон сдерживался изо всех сил, ожидая её реакции, желая ощутить её вибрацию вокруг себя. Его лицо касалось её затылка, её волосы щекотали его глаза, но он не замечал ничего, кроме предвкушения ощущений.
Родная моя, прошептал он, и она вздрогнула и задрожала всем телом, пульсируя вокруг него, и он тоже вскрикнул, чувствуя, как блаженство пронзает его тело. Удар, ещё удар, и ещё он не мог остановиться, выкрикивая глупые слова.
Я, наверно, оглушил её, подумал Рон, медленно приходя в себя и освобождая её от своего немалого веса. Он лег рядом и стал гладить её по спине, перебирать волосы, целовать плечи. Она лежала в изнеможении, уткнувшись носом в диван, не в силах пошевелиться.
Почему я так устала, хотя ничего не делала? усмехаясь, сказала Гермиона, поворачивая к нему довольное лицо.
Рон не чувствовал усталости, и немного нахмурился, вспоминая об энергии, которая наполнила его. Я магический вампир, с ужасом подумал он, тут же отгоняя эту неприятную мысль подальше. От братьев он знал, что у сильных волшебников такое бывает один перетягивает энергию другого, оставляя партнера без сил.
Он вскочил, нашел свою палочку и, прикоснувшись к ней, сделал заклинание контрацепции.
Я совсем забыла, Гермиона с ужасом посмотрела на него, Рон, я с тобой теряю голову и забываю об осторожности. Она перевернулась, подобрала с пола свой халат и прикрылась.