А что мы можем? Я согласился с тобой, Пети, я тоже думал помочь бедной пострадавшей женщине. Но что получилось? Лили тебя подавляет целиком и полностью, а не только дар предвидения, как Сев предположил. Ты в её присутствии боишься слово сказать, лишь бы очередную истерику не спровоцировать. Совсем забросила Дадли. Не выходишь в город. Превращаешь себя в в в домового эльфа!
Сравнение далось ему нелегко. Даже во тьме кухни оно отразилось в глазах Вернона болезненным блеском, что такое приходится говорить любимой женщине.
Ты говорила, что в роду Эвансов воспитание иное и ты не можешь бросить родную кровь. А этому тебя тоже родители научили: положить свою жизнь на алтарь имени младшей сестры?
Возразить ему Петунья хотела. Очень хотела! Она много чего сказала бы, только не сумела издать ни звука, когда открыла рот. Слова и аргументы обратились в ничто. Нет, всё не так. Никто Петунью этому не учил. Она, как старшая сестра, обязана была. Так все семьи делали в Коукворте. Старшие должны помогать родителям присматривать за младшими детьми. Кем так было заведено, Петунья не знала, но никогда не подвергала этот постулат сомнению. Он был одной из основ, на которых зиждилась семья. И совсем ни при чём здесь родители, всегда выделявшие более милую, яркую и волшебную Лили. Лили покупались лучшие платья, а потом мантии. Лили доставался тот заветный кусочек пирога с монеткой. Лили была гордостью родителей, любимой дочкой. А Петунья только и слышала, что она старше, так что должна уступить сестре понравившуюся вещь, игрушку, наряды, ведь ей они вряд ли нужны, а Лили хочется. И она не хотела бы помнить, но въелся, в подсознании отпечатался родительский наказ оберегать младшую сестрёнку, когда их не станет.
Только если быть честной, Петунья никогда не слышала, чтобы родители учили Лили любить и заботиться о старшей сестре в ответ.
Вернон бережно взял её за руки, даря благословенное чувство защиты.
Послушай, милая. Ты сама была в ужасе от того, что может натворить Лили, живя с нами. Один Статут этот нарушить и уже проблем не оберёшься. Я не говорю о том, что не будь у нас Северуса, мы были бы совершенно беззащитны перед её магией. Посмотри объективно. Лили не помогает тебе по дому
Она просто умеет только волшебством, а я не переношу, когда Лили колдует.
О да, зато ест она не по-колдовски, не воздух и не солнечный свет. К Дадли твоя сестра тоже ни разу не подошла.
Да как Лили сможет, если наш сын напоминает ей Гарри?
И я почти уверен, что она далеко не за опеку над сыном борется. Ты внимательно читала сегодняшнее письмо? Там есть одна очень добрая, по сравнению со всем остальным деталь: если Лили Поттер не угомонится и не отзовёт свой иск, эта милая семейка подаст на неё в суд в ответ. Понимаешь? В ответ! Это помимо того, что они уже обнародовали достижения Лили на семейном поприще: пренебрежение магическими традициями, препятствие жизненно необходимым ритуалам для наследника рода и, хм, банальное неумение вести хозяйство.
Вернона как будто из всех недостатков Лили зацепил именно последний, но удивиться этому Петунья не успела. До неё внезапно дошло, что сестра не хотела проводить над сыном не просто какие-то непонятные ритуалы, а необходимые. Необходимые! Как сквиб, Петунья мало что смыслила в волшебстве, но если от тех обрядов, которые сестра величала тёмными, устаревшими или запрещёнными, зависела жизнь маленького волшебника, её родного сына, как могла Лили от них отказываться? Как? Да Петунья ради Дадли на сделку с самим дьяволом пошла бы, а она
Это ещё не всё, виновато произнёс Вернон, дав ей время прийти в себя. Знаешь, я на следующий день, как
Лили поселилась у нас, попросил мистера Розье кое-что разузнать. Нам в волшебный мир хода нет, Северус за морем, а в любом конфликте всегда стоит выслушать обе стороны. Так вот, миссис Поттер, когда её только выставили из дома, обратилась в колдовскую газету и выдала свою историю на-гора, как и нам. Как же, мать-героиня, хотела защитить сына от ужасной запрещённой магии, а жестокие и беспринципные аристократы погнали её вон. Тьфу! И Дамблдор тоже пару слов в её пользу вякнул, а вот потом многозначительно протянул он, не скрывая усмешки, и тут же сбавил тон: потом подключилась вся магическая общественность, но совсем не так, как рассчитывали твоя сестра и её кумир. Мальчишке-то без тех ритуалов действительно не жить нормально, а то и вообще не жить. Чудо, не иначе, что Лили до сих пор открыто не назвали убийцей. А она ещё и иск в их Виде Визел суд волшебный подала против Поттеров. Требует признания родовых ритуалов опасными, денег, возмещения морального вреда. Опека над Гарри там тоже есть. Последним пунктом в немаленьком списке.
Ты не можешь этого знать. Никакой адвокат не выдаст тайны клиента!
От потрясения у Петуньи вскриком прорезался голос, и Вернон шикнул:
Разбудишь же всех. Тихо. Конечно, нормальный адвокат нормального клиента будет защищать пуще собственной жизни. Только Лили в магическом мире никто за свою не считает. Для них она магла с палочкой. Мистер Розье сказал, ему особо и напрягаться не пришлось, чтобы информацию собрать. Волшебники косточки Лили перемывают с радостью. Подожди. Он поднялся и скрылся в темноте гостиной. Послышался звук открываемого секретера. Когда же Вернон вернулся и включил в кухне свет, то положил перед Петуньей несколько листов пергамента. Вот документы. Выдержки, показания, копии газет. Гоблинской магией всё заверено. Я думаю, тебе стоит это прочесть, Пети, чтобы ты не думала, будто я на Лили наговариваю.