Несколько раз приходили письма. Обычно совы садились на подоконник гостевой спальни, и Петунья замечала птиц, когда те уже улетали. Лили никогда не делилась, что там, в посланиях из волшебного мира, но из-за двери спальни видны были вспышки магического огня. Письма сестра уничтожала сразу, а потом давала волю чувствам бесилась, плакала и ругалась. Пару раз просила денег, и Петунья, несмотря на запрет мужа, давала немного из того, что удавалось откладывать. Просила одолжить одежду, чтобы было в чём показаться волшебникам, а то Поттеры забрали практически все её вещи. Платья и костюмы Петуньи перевешивались в шкаф в гостевой комнате и обратно не торопились. Желая помочь сестре после очередной надрывной истерики, Петунья даже приготовила её любимый пирог по маминому рецепту. Ей после Лили не досталось ни кусочка, но хотя бы сестра стала чуть-чуть веселее. Всё было более чем понятно, и Петунья ещё больше презирала себя за слабость. Следовало признаться раньше! Возможно, из-за её молчания Лили, метавшаяся по знакомым и чиновникам, только нажила себе врагов и потеряла все шансы просто видеться с Гарри. После такого Лили точно возненавидит Петунью.
В четверг почтовая птица неожиданно прилетела днём и долго колотилась в форточку гостиной, пока Петунья не впустила её. Лили, которая таращилась в телевизор пустыми глазами, оживилась, разорвала конверт и отбросила на пол, вчиталась в пришедшее письмо. Послание было длинным и на гербовой бумаге. Что-то крайне важное.
Что там такое, Лили? осторожно спросила она.
Побледневшее было личико сестры пошло красными пятнами гнева, рот выдал абсолютно звериный оскал, и Лили отшвырнула письмо как готовую взорваться бомбу.
Лили!
Но та стремглав кинулась в прихожую, где сорвала с вешалки пальто и исчезла с таким оглушительным хлопком, что игравший в гостиной Дадли напугался и заплакал.
Успокоив его, Петунья вспомнила о письме. Пергамент на полу мучительно притягивал взгляд, обещая ещё большую беду, однако пройти мимо него она была не в силах. Господи Боже, Петунья достаточно уже провинилась перед сестрой, и чтение чужой переписки вряд ли повлияет, в каком конкретно круге Ада ей гореть! Подобрав листок, она принялась разбирать мелкий и витиеватый почерк. Письмо оказалось от Поттеров. Старших, мысленно поправила себя Петунья, глянув на роскошные подписи-вензеля в самом низу. А тиснение, стало быть, их герб. Но вычурное изображение отошло на второй план, стоило осознать смысл написанного. Ох, Лили, Лили, ты и вправду думала, что сможешь противостоять такой семье?
Все давно уже улеглись спать, даже Лили, которой пришлось выписывать из колдовской аптеки успокоительное зелье. Петунья сидела в кухне, не зажигая света. Злополучное письмо лежало перед ней на столе, в темноте не было видно ни словечка, но она могла процитировать полные презрения и угроз строки почти наизусть. Теперь однозначно стало ясно, что сына Лили не увидит, что ему никогда никогда! не расскажут, кто такая Лили Поттер, а ей, «глупой, наглой и безответственной грязнокровке» лучше вообще не возвращаться в волшебный мир после того, что она хотела сотворить. Читать оскорбления было гадко и унизительно, но ещё больше страшно. Лишь сейчас Петунья в полной мере осознала, что имел в виду Северус под словами «Кто Лили, а кто Поттеры». Опасно переходить дорогу любому старинному чистокровному семейству, но именно это и сделала Лили.
Петунья? Пети? Нет, так больше продолжаться не может.
До сих пор пребывавшая в прострации она не сразу услышала собственное имя и вздрогнула от неожиданности, когда стул напротив отодвинулся и на него сел Вернон.
Боже, Вернон, ты почему не спишь? опомнившись, Петунья посмотрела на часы. Половина второго ночи!
То же самое могу спросить и я, ответил тот недовольно. Сколько можно, Пети? Сколько ещё ты будешь себя изводить? Какой теперь повод? Письмо?
Разве ты не понял? у неё задрожал голос. Недоверие и обида на супруга сплавились в раскалённый непроходящий комок в горле. Мы ведь читали вместе. Лили
Брось! Я слышу это уже неделю. Да, Лили потеряла своего сына. И она, только она в этом виновата. Не ты, не я и не Северус.
Петунья поджала губы и отодвинулась, смаргивая непрошеные слёзы, что были тут как тут. В своих мучительных размышлениях она столько раз повторяла то же самое, но отчего-то у Вернона это звучало куда злее и обиднее. Или так в ней говорили беспомощность и непримиримый стыд? Хоть бы Вернон ещё что-нибудь сказал или сделал, Петунье физически больно было терпеть очередное напоминание, что она не уследила за сестрой. А Лили вот-вот осядет в их доме окончательно. Если сейчас уже неспокойная жизнь временами превращалась в ночной кошмар, то когда сестра всё поймёт Петунья шмыгнула носом. Она настолько устала и запуталась, что не хватало сил представить бурю, которую в состоянии устроить обманутая Лили.
С твоей сестрой нужно что-то решать, Вернон потёр виски. По имени Лили он уже несколько дней как не называл. Петунье это не нравилось, но она не считала себя вправе тут указывать мужу.
Не можем же мы выставить её на улицу, Вернон.