Я тебя не видел, наверное, с самого моего выпуска, сказал Уэллс; они с Айи заканчивали Когтевран с разницей в два года.
Что тебе нужно, Майкл?
Спросить, пригодилась бы вам еще одна пара рук, небрежно отозвался тот. Мне нравится то, что вы делаете.
Айи с сомнением посмотрела на него. Думаю, предчувствовала, что они не сойдутся во взглядах.
И что, по-твоему, мы делаем? осторожно спросила она. Уэллс, конечно, не придал этому значения, но в рапорте упоминалось, что при этих словах она на мгновение скосилась, посмотрев через плечо.
Боретесь с Фаджем и его прихлебателями, конечно, вид у него был такой, словно его спросили о чем-то очевидном.
Не твердо начала Айи. Я не знаю, хотела ли она предупредить его или возразить.
Да называй это как хочешь, с жаром перебил ее Уэллс и, прежде, чем она успела его остановить, добавил: Мне ясно одно. Фаджу не долго быть министром магии. Его сместят, может быть, даже силой. И я готов вам в этом помочь.
На этом месте у меня ощутимо екнуло сердце. С точки зрения закона все было почти невинно, но я представлял, как Амбридж говорит Фаджу что-нибудь в духе: «Арма обсуждала с Уэллсом, неуравновешенным, хорошо тренированным бойцом, ваше смещение». Звучало это очень плохо.
Это не имеет ничего общего с моими целями, громко сказала Айи.
Повышать голос, впрочем, не было нужды, ведь тот, кто все это записывал, и так слышал каждое слово. Он, подмечал малейшие детали, этот человек. Например то, что Айи очень нервничала: было написано, что она сцепила пальцы в замок с таким напряжением, что явственно проступали сухожилия. Мне было почти больно это читать.
Значит тебе просто не хватает смелости задуматься об этом, снова перебил ее Уэллс. Вот ты мне скажи. Разве ты не чувствуешь себя чужой в волшебном мире?
Это не имеет значения отмахнулась Айи, попыталась продолжить, но он уже не мог остановиться:
Бесполезно что-то делать. Ведь этот мир принадлежит не мне и не тебе. Этот мир принадлежит чистокровным. Они хозяева жизни, а нам остается побираться на их милостях.
За мной следят, Уэллс, Айи наконец удалось перебить его.
Тот на мгновение запнулся, потом его вид сделался понимающим.
А, сказал он. Казалось, на языке у него вертелось: «ты поэтому».
Но я знал, что совсем и совсем не «поэтому», и мне очень хотелось хорошенько его встряхнуть.
Не надо недопонимания, жестко сказала Айи. Я не занимаюсь борьбой с Фаджем.
Теперь Уэллс как будто слушал, но, похоже, скорее оглядывался по сторонам, пытаясь отыскать того, кто следил сейчас за Айи.
Меня не волнует, что кому принадлежит. Я не собираюсь ничего ни у кого отбирать, продолжала та. Я делаю все это не для того, чтобы выхлопотать себе теплое местечко. Я просто стараюсь исправить то, что могу.
Они не позволят тебе, желчно усмехнулся Уэллс. Ты играешь на чужом поле по чужим правилам.
Весь его вид говорил о том, что он очень разочарован, хотя и пытается это скрыть.
Я просто буду делать свое дело, с нажимом повторила Айи. А результаты мы увидим.
Иногда я думал, что вопрос, который они обсуждали, никогда не приходил мне в голову. Кто мне позволит или не позволит что сделать? Кто устанавливает правила? Пока я учился в школе, при любых сложностях, мне думалось: «тем славней будет победа» а немного позже подобные абстрактные вещи перестали волновать меня. Айи говорила, что и то и другое было закономерно.
Впрочем, для меня теряли всякое значение их слова. Я видел только ниточку, которая, если правильно за нее потянуть, могла привести Айи в Азкабан. Впрочем, этот разговор еще не был решающим. Им должно было потребоваться что-то посерьезнее.
И, пока я ждал, когда Риз дочитает рапорт, меня волновало только одно: как они это что-то получат. Ответ был неутешительный: если я не смогу заранее узнать об их планах, защититься будет сложно.
Ты все-таки был прав, заметил Риз, откладывая новый листок к остальным папкам и доставая свой последний пузырек с Феликсом, Это оказалось не кстати. он как-то странно улыбнулся, залпом проглотил свою последнюю порцию, после чего прикрыл глаза и медленно выдохнул. Это оказалось совсем не кстати, повторил он.
Как думаешь, Уэллс мог быть провокатором? задумчиво спросил я.
Риз сперва подумал, что я шучу, но я не шутил.
Он положил много усилий на то, чтобы стать мракоборцем, а потом провалился на тесте непонятно из-за чего, сказал он. Ты думаешь, вся эта длинная история была подстроена ради этого момента? Просто смешно.
Я пожал плечами. Мне и самому не особенно верилось в такую возможность, но, когда что-нибудь случится, рассуждать станет бесполезно.
По-настоящему все начнется позже, произнес я. Через два дня проект идет в голосование. Его примут. Все начнется после этого.
Риз вяло кивнул на мои слова, потом вложил опустевший пузырек от Феликса обратно в футляр и сказал:
Что же, мы будем готовы.
Но мы не были.
39. в которой заявляются мракоборцы
Какого Мерлина? недовольно спросил я, поспешно нашаривая очки. Который час...
Они здесь! Перси, они пришли! шепот Риза был почти паническим. Они здесь!
Моргая, я мгновение непонимающе смотрел на него, потом сердце сорвалось с места, дыхание участилось. Я вскочил, все еще плохо соображая, что делаю, вытащил из-под подушки волшебную палочку, поспешно оделся.