Снова вдохнув воздух, каким никогда не дышал, я предположил:
В улей?
Верно, согласился дед. А там перезаражала остальных. Так все и началось. Никто не думал, что вымирание медоносов так повлияет на мир. В новостях сразу запестрило, что будет голод. Народ ломанулся скупать гречку, мед, туалетную бумагу В общем все подряд.
Представляю.
Вряд ли, парень, усмехнулся Никифор и достал из кармана самый настоящий смартфон, с гладким экраном и в толстом противоударном корпусе. Погляди.
Смартфоны в Красном граде выдавали под учет в рабочих и образовательных целях. Пользоваться я умел с детства, опекун брал меня с собой на работу на этаж образования. Именно там я увлекся разработками, читая со смартфонов инструкции и то, что разрешалось корпорацией в качестве исторических справок.
Взяв устройство, я взвесил его на руке. Тяжелый. Никифор кивнул на него.
Нажми на треугольник на экране.
Когда выполнил, толпа на мониторе забегала, послышались крики, а голос диктора возбужденно заговорил:
«Продовольственый кризис захватил столицу. Люди массово выходят на улицу и требуют обеспечить их необходимым. В некоторых районах начались столкновения и погромы. Нам сообщают об атаках на продуктовые и хозяйственные магазины. Силовики пытаются остановить беспорядки, но людей слишком много. Ситуация осложняется тем, что часть силовиков переходит на сторону восставших»
Видео зарябило и зависло, я вернул смартфон деду и спросил:
Силовики не верили в победу?
Никифор выключил устройство и убрал его обратно в карман.
Может и верили, ответил он. Но они тоже люди. Голодные и напуганные. У них семьи. В общем. Да, столицу захватили мятежи. Она ж особо ничего не производила. Получала все из регионов. А регионы отказались везти. Им тоже жрать хотелось.
Я проговорил, догадавшись:
Это поэтому столицу перенесли в Красный град?
Ага, кивая, произнес Никифор. Лютецкий к этому моменту отбабахал человейники, его заводы разрослись сам знаешь до чего. Голод Красный град особо и не потрепал. Ты мелкий был. Не помнишь, как менялся мир. В первые месяцы куча зверья сдохла. Кто насекомых жрал, птицы. Всякие тварюшки, что ели плоды тоже вымерли.
Жаль.
Когда поняли, что на юге началось опустынивание, было уже поздно, продолжил дед. Во всяком случае, нам так сказали. Цены взлетели, что мама не горюй. Растений меньше стало, воздух сам видишь какой. Лет через пять стали пытаться опылять искусственно, но к этому времени цветковых почти не осталось. Вон, только в Оазис-Техно. Ветроопыляемые спасли конечно. Пшеница, кукуруза наше все. Ну и картошка. Да только воды сильно меньше стало.
Жестко.
Никифор кивнул.
Ещё и история эта с геном-мутантом. Ты второй, кого я вижу такого. Куда Лютецкий дел остальных, только небесам известно.
А первый кто? спросил я.
Отмахнувшись, Никифор ответил:
Был один парнишка, прыгал хорошо. Куда делся не знаю. Видать, на беременных инсектицид как-то повлиял и такие, с геном, стали рождаться.
Угу.
Короче, парень, народа на земле поуменьшилось, как и зверья. Голод, засухи, цены на все дикие. И только Лютецкий процветает. Оазис-Техно сперва было спасением человечества.
Но что же он, разве не может не драть с людей в три шкуры? С его возможностями мог бы восстановить мир. Но почему-то этого не делает.
В этом я с Никифором согласен. Причина, моего побега из Красного града как раз в Лютецком. Пару секунд я прикидывал, говорить об этом с дедом или нет, но он открыл мне тайник с зеленью и кислородом. Значит, доверился.
Отложив капсулу с воздухом на каменный куб, я проговорил:
Понимаю. Я тоже залез не в свое дело.
Ну вещай, хмыкнул дед. Не боись, не выдам.
Он прищурился и чему-то покивал, потом вдохнул новую порцию воздуха и в ожидании замолчал.
Немного выждав, я все-таки произнес:
Я хотел, чтобы зеленые фермы стали доступны для населения бесплатно. Разработал систему, где в каждой жилой капсуле можно держать растения и фитопланктон в пластинах. Система внедрения требует вложений, но потом перейдет на самообеспечение благодаря солнечным панелям на каждом человейнике. А не как сейчас. Панели есть только на главной башне Оазис-Техно. Оттуда идет распределение энергии. А она в Красном граде очень дозированная. Народ чаще пользуется дрожжевыми лампами, как и вы тут. Потому что дешево.
Помолчав, Никифор потер морщинистый подбородок с еле заметной серебристой щетиной.
Смелое решение, парень, заключил он.
Даже слишком, согласился я. Все считают Лютецкого благодетелем. Может раньше так и было, но сейчас его интересуют только рубы. Он монополист с автократскими замашками. И нацелен на мировое господство.
Это точно.
О разработке я рассказал коллеге, продолжил я, сложив руки на груди. Мы с ним дружили, ну я и В общем, он доложил наверх. Лютецкому это не понравилось, мне спустили приказ уничтожить проект. Я отказался и попытался спрятать чертежи у себя в жилой капсуле. За мной проследили, потому что на следующий день ко мне пришли. Я успел сбежать.
Дед спросил:
А чертежи?
Скорее всего нашли и уничтожили, с досадой констатировал я. Собирать их времени не было. Слишком много.