Она снова рассмеялась мне в ухо.
Я вот что скажу. Дайте мне еще час или полтора заехать домой, принять горячую ванну и вообще почистить перышки, и я прилечу к вам в объятья. Как, устраивает?
Э... О'кей.
Она еще раз рассмеялась и, не попрощавшись, повесила трубку.
Мёрфи появилась тотчас же, как я положил на рычаг свою.
Только посмей отрицать, Дрезден, что ты не назначил свидания.
Ты просто ревнуешь.
Ох, умоляю, фыркнула Мерфи. Для счастья мне нужен мужик покрепче тебя, она сунула руку мне подмышку, чтобы помочь встать. Ты же сломаешься как сухая былинка, Дрезден. Тебе лучше лечь, пока не вообразил о себе еще невесть чего.
Я положил руку ей на плечо и оттолкнул от себя. Сил во мне не оставалось никаких, но она попятилась и нахмурилась.
Что?
Сейчас вспомню, пробормотал я, протирая глаза. Что-то не давало мне покоя. Что-то, о чем я забыл. Что-то, что обещал сделать в эту субботу. Я попытался отогнать от себя мысли об уличных войнах наркоторговцев и о людях, сведенных с ума Внутренним Зрением, которое им открыл «Третий Глаз».
Нужный контакт в мозгу щелкнул почти сразу же. Моника. Я обещал, что свяжусь с ней. Я порылся в кармане ветровки, нашел свой блокнот и вынул его. Потом полистал, но тут же махнул Мёрфи.
Дай свечу. Мне нужно прочесть кое-что.
Боже, Дрезден. Клянусь, ты по меньшей мере так же невозможен, как мой первый муж. У него хватило упрямства угробить себя, она вздохнула, но все же поднесла свечу ближе. В первое мгновение свет больно резанул мне по глазам. Я нашел номер Моники и позвонил.
Алло, отозвался в трубке детский голос.
Привет, сказал я. Будьте добры, позовите Монику.
А кто это?
Я вспомнил, что работаю на нее негласно.
Это ее четвероюродный брат Гарри, из Вермонта.
Ясно, произнес детский голос. Подождите. МАМ! ТВОЙ КУЗЕН ГАРРИ ИЗ ВЕРМОНТА ЗВОНИТ ПО МЕЖДУГОРОДНОМУ! провизжал он, не отодвигая трубки от рта.
Детки. Их нельзя не любить. Я так просто обожаю. Капельку соли, выжать лимон пальчики оближешь.
Я подождал, пока грохот в моей черепной коробке не поутихнет до простого огненного жжения ребенок бросил трубку и убежал, топоча ногами по паркету.
Спустя несколько мгновений в трубке зашуршало, когда ее подняли, и несколько нервный голос Моники произнес: «Э... Алло?»
Это Гарри Дрезден, сказал я. Я звоню, чтобы рассказать вам, что мне удалось узнать по ва...
Простите, перебила она меня. Мне это, гм... не нужно.
Я зажмурился.
Э... Моника Селлз? я перечитал на всякий случай номер ее телефона.
Да, да, ответила она торопливо, даже нетерпеливо. Нам не нужна ваша помощь, спасибо.
Я что, не вовремя позвонил?
Нет. Нет, не в этом дело. Я просто хотела отменить свою просьбу. В смысле, отказаться от ваших услуг. Не беспокойтесь обо мне, было в ее голосе что-то странное, словно она старательно пыталась изображать благополучную домохозяйку.
Отменить? Вам больше не нужно, чтобы я искал вашего мужа? Но, мэм, деньги... в трубке, в трубке что-то зажужжало и захрипело. Мне показалось, что за всеми этими помехами все-таки слышался голос, а потом звук ушел совсем, оставив только треск. Несколько секунд мне казалось, что связь оборвалась окончательно и бесповоротно. Черт бы побрал эти ненадежные телефоны. Обычно они сбоят на моем конце линии, а не у собеседника. Черт, черт, они даже отказать не могут как надо.
Алло? Алло? безнадежно бубнил я в трубку.
И голос Моники все-таки вернулся:
Об этом не беспокойтесь. Спасибо вам за все ваши хлопоты. Всего хорошего и до свидания, спасибо, и она повесила трубку.
Я отодвинул трубку от уха и некоторое время тупо смотрел на нее.
Странно, сказал я.
Пошли же, Гарри, вмешалась Мёрфи. Она вынула трубку у меня из рук и решительно положила на рычаг.
О чем вы, мамаша. Еще даже не стемнело, шутил я скорее для себя самого, чтобы думать о чем-нибудь еще, а не только о том, как будет раскалываться у меня голова, когда Мёрфи поможет мне встать. Обе и голова, и Мёрфи ожиданий не обманули. Мы дотащились до спальни, и, вытянувшись на прохладных простынях, я решил, что, пожалуй, пущу корни и останусь так лежать навсегда.
Мёрфи смерила мне температуру, чуткими, сильными пальцами ощупала череп особенно осторожно шишку размером с гусиное яйцо на затылке. Потом посветила мне в глаза ручкой-фонариком, что мне не понравилось. Потом принесла чашку воды, что мне понравилось, и заставила выпить пару таблеток аспирина, или тайленола,
или какой-то другой такой же дряни.
Из других воспоминаний того утра у меня сохранилось только два. Первое: Мёрфи, стягивающая с меня футболку, ботинки и носки, и наклоняющаяся, чтобы взъерошить мне волосы и поцеловать в лоб. Потом она укрыла меня одеялом и вынесла свечу. Мистер запрыгнул ко мне и улегся поперек ног, мурлыча как небольшой судовой дизель.
Второе, что мне запомнилось это как снова зазвонил телефон. Мёрфи как раз собралась уходить, позвякивая ключами от своей машины. Я услышал, как она вернулась и сняла трубку.
Квартира Гарри Дрездена, сказала она.
Последовала пауза.
Алло? произнесла Мёрфи.
Через пару секунд Мёрфи небольшой тенью возникла в дверном проеме.