«А что, ребята, выпить есть?» спрашивает. «Ну есть, отвечаем, в чем дело?» «Да я сторож этого виноградника, вон сторожка (кивнул на пригорок), пойдемте маленько вмажем, и виноград хоть весь забирайте, ну, сколько унесете».
Ну, пошли мы к нему, оказалось, свой брат, студент-заочник, сезонно подрабатывает. Посидели мы с ним, выпили, попели песен, загрузились и назад собираться. А Славик сторож нам на прощанье: «Наперед знайте сюда, в сады Семирамиды, вход два пузыря с носа. Захотите витаминчиков, никаких вопросов затаривайтесь и сюда! Здесь без градусов со скуки подохнуть можно» Словом, если человек хороший, так он и есть хороший ничего не скажешь
Назад спускались, шутили: «Нам, сколько набрали, не съесть, пропадет зря. Пойдем на базар сдадим недорого будет на мелкие расходы». А просто Серж урезонил: «Да вам бабки-торговки там вмиг все волосы повыдергивают, за то что цену сбиваете. У них свои понятия о рынке и такую конкуренцию они в гробу видали» Ну, дошли нормально, но задрючились вдрызг.
Сейчас Боб с Сашком гоняют на кухне чаи, а я (зачеркнуто). Надоело писать, пойду к ним.
И еще одно отступление. Сегодня ходил на почту отправлять посылку старикам со сладким луком. Прихожу, а там ОНА, та, что была в кафе. Стояла впереди, тоже посылку сдавала. Я туда-сюда верчусь, стараюсь обратить на себя внимание; но, видно, был неоригинален, так как пристального внимания не удостоился. Не может быть, чтоб она меня не запомнила! Но кое-что выжать из ситуации все-таки удалось, сделать, так сказать, полшага вперед. Во-первых, я успел засечь адрес отправления и оказалось (надо же!) наш град Даугавпилс. И второе, когда она уже уходила, я успел вдогонку задать топорный вопрос: «Девушка, а как вас зовут?» В ответ взгляд зеленых глаз и: «Жанна,
а что?»
Увы, «а что» я еще не придумал, а подошла очередь сдавать посылку. От Джексона никаких вестей, и мне уже кажется
С шумом распахнулась дверь, и в зал вошли двое. Первым был Зеттар, за ним чуть живой ковылял старый Улифас. Вид его страшен: голова рассечена ударом вскользь, часть уха отрублена, а лицо и шея залиты спекшейся кровью. Руки тоже по локоть были в крови, но крови чужой. Даже видавший виды Савмак, идя навстречу вошедшим, невольно вздрогнул, остановился.
Говорите коротко бросил он, сохраняя твердость в голосе.
Наши обидчики начал старик и смолк. Было видно, что говорить ему стоит огромных усилий. Мы с ними рассчитались сполна сегодня а сейчас
Старик криво осклабился и Савмак вдруг увидел, что у этого ходячего страшилища нет еще и одного глаза. А тот перевел дыхание и продолжал:
А сейчас их трупы жрут голодные псы на городских улицах, на свалках Только что я сам порешил жену и детей своего бывшего хозяина. Жаль, что не прикончил самого до меня кто-то
Зачем же детей? спросил Савмак с неодобрением.
Что? Добренький?! единственное око старика готово было вылезти из глазницы. А ты забыл, как он собаками затравил моего сына за кусок хлеба. За маленький кусочек хлеба. А?! Как я его молил о пощаде, а он только смеялся. Смеялся и науськивал зверей
Савмак остановил его жестом:
Ты прав, он твой. Но где же Румейдор, я жду, я хочу обнять его.
Улифас и египтянин понурили головы.
Он погиб, преследуя Диофанта, скорбно промолвил немногословный Зеттар.
А где Диофант, где этот Митридатовский палач? вскричал Савмак.
Ушел с личной охраной на последнем херсонесском корабле, в голосе египтянина звучали вина и досада. Но больше не ушел никто.
Да, да, добавил старик, видя, что Савмак сильно огорчился, остальные разбиты и схвачены.
Лучше б ушли все остальные, но Диофант был бы здесь. Живой или мертвый Савмак по-сыновьи обнял старика. От этого человека звезды предрекают нам неминуемую погибель.
Пусть, старик упрямо насупился. Все, что будет, все потом, а сегодня они будут расплачиваться с нами своими жизнями.
Около дворца стала собираться возбужденная толпа победивших рабов, она гудела, как улей.
Старик отступил от Савмака и упал на колени:
Царь, выйди к своему народу.
Встань, Улифас. Что ты несешь, ты в своем ли уме? Савмак попытался его поднять, но тот решительно воспротивился:
Савмак! Ты знаешь всех, кто стоял во главе восстания, кто зажег факел нашей победы, посуди сам: Румейдор погиб, я стар, немощен и уже ни на что не гожусь, Зеттара мало кто знает. Остается тебе стать царем. Стань им ради них! Старик показал рукой на толпу. К тому же я уже распустил слухи о том, что ты внебрачный сын Перисада.
Зачем эта нелепица? изумился Савмак.
Так надо, последовал ответ. Народ верит в это и не стоит его разубеждать для пользы дела.
Савмак осмотрелся вокруг, присутствовавшие в зале одобрительно закивали.
Тяжелую ношу ты хочешь на меня взвалить, вздохнул Савмак, поправляя волосы и одежду, но выбора не остается. Что ж, пойдем к народу.
Усталые, но ликующие люди плотной стеной обступили ступени дворца, на которых еще не успела остыть кровь. Появление Савмака со свитой они встретили восторженным ревом.
Царь! Царь! Это наш царь, царь рабов!
Нет, не царь рабов, а царь свободных! возвестил Савмак громовым голосом, когда народ чуть приутих. В нашем царстве больше не будет рабов. Вы все свободны и я ваш царь Савмак Боспорский, царь вольного люда. Сегодня обмывайте раны, оплакивайте погибших и празднуйте победу, а завтра я созову вас и скажу, что делать. А теперь не теряйте времени и ступайте по домам.