Ж-ж-жрать!.. Брат-т-тцы, ж-ж-жрать! лязгая зубами, взмолился репортер.
Откуда-то мигом появился котелок с горячей солдатской кашей, а у офицера нашлась даже фляжка с водкой. Не дожидаясь, пока белоглазое чмо утолит голод, Савелов с ходу приступил к допросу:
Как ты оказался здесь?
Где здесь, в стране Лимонии и в городе Кенгуру, что ли? основательно хлебнув из фляжки, нахально поинтересовался репортер.
Не корчи идиота, плохо кончится! еле подавил охватившую его ярость Савелов. Слышишь, в борт волны бьют.
Понял не дурак, заглянув в его глаза, кивнул тот. Вы сами во всем виноваты, не знаю, какая у вас там кликуха... Зачем было в Саратове вешать на меня статью за измену родине... Я подумал, на хрена козе баян, и в ту же ночь дал деру из их подвала.
Как дал деру?
Как в кино, попросился в нужник. По дороге сопровождающему салаге-первогодку погладил крышу кирпичом и в кусты. Через забор лезть побоялся пристрелят еще, козлы, впотьмах, и через их КПП ломиться дохлый номер... Слышу, собаки лают. С перепугу я, как заяц, сиганул на платформу и в танке затырился. Кто знал, что перед отправкой башенные люки снаружи задраивают. Эшелон тронулся я туда-сюда и все мимо... Поискал штатный инструмент, чтоб гайки у нижнего люка открутить, а его, видать, кто-то из пузатых прапоров скоммуниздил. Еду, еду в какую-то страну Лимонию и чувствую себя, как последний фрайер без жратвы и без сортира...
Что теперь делать с тобой прикажешь? заорал Савелов.
Тот, хмелея на глазах, ухмыльнулся и развел руками:
Говорил тебе, начальник, что с Арка-шей Колышкиным связываться себе дороже выйдет.
Чмо ты малохольное, а не Аркаша Колышкин. Неужели еще не дошло, что в дерьмо по уши ты вляпался! и отвернувшись в ярости, Савелов поднес к губам рацию: «Купавна», «Купавна», я «Щербинка»...
Срочно ко мне в трюм, «Купавна».
«Купавна» появился через несколько минут. Савелов, пояснив ему ситуацию, озабоченно спросил:
Посоветуй, «Купавна», как избавиться от говнюка не в море же его топить?
Топить грешно и отпустить лажа выйдет, задумался тот. Репортеры народ ушлый. Доберется до связи с Москвой, считай вся операция псу под хвост.
Пусть уж лучше уплывает, говнюк, подальше от земли нашей грешной.
Ты в своем уме?.. Он же за бугром хай поднимет.
Той стране, которой груз адресован, не с руки будет его хай... Мои мужики в пути ему популярно объяснят, что к чему. Ежели поймет, глядишь, через месячишка два мужики ему ксиву нарисуют и на обратную дорогу билет купят.
А если не поймет?
Извини, «Щербинка», тогда выбора у них не будет...
Спасибо, «Купавна»! протянул руку Савелов. Камень с души снял.
А-а! отмахнулся тот. У самого растет такой же недоумок все ковбоями и прериями бредит.
Через несколько минут в трюме появились неулыбчивые мужики в одинаковых черных куртках. Они молча запихнули орущего благим матом, захмелевшего Аркашу Колышкина в башню танка и затолкали туда рюкзак с сухим пайком.
Ведро с крышкой не забудьте ему поставить вместо параши, напомнил Савелов и протянул одному из них бутылку водки. Способ варварский, но, как известно, память отшибает.
Тот понимающе кивнул и, не обращая внимания на бурные протесты Аркаши Колышкина, влил в его горло всю бутылку, без остатка. Через несколько минут, в жестком кресле пушкаря-наводчика, Аркаша спал сном праведника.
Если крыша в этой мышеловке у пацана не поедет, в конечный пункт мы его доставим без проблем, а там не взыщите по обстоятельствам, сказал Савелову мужик, после того как спустил в танк ведро с крышкой и задраил люк башни.
Выбравшись из трюма корабля, Савелов направился к эшелону, из которого стрелы трех портальных кранов один за другим выдергивали танки. У эшелона его чуть не сбил с ног взволнованный бригадир такелажников.
Ищу, ищу, начальник, а ты как сквозь землю! заорал он. Моим ребятам, бляха-муха, четверо каких-то крутых стволы в нос суют. Куда, мол, груз и кто отправитель, говори, мол, бляха-муха, а то порешим на месте?
Говоришь, четверо их?
Ага, бляха-муха. Еще четверо за проходной в машине кантуются. Знай я такое дело, ни в жисть, бляха-муха, с твоим грузом не связался бы, начальник.
Ты их раньше когда-нибудь видел?
Не-а. По говору и по номерам на машинах не наши. Мабудь, зараз рэкетиры на порт наехали, мать их Клавдю, суку неумытую!
Задержи, Иван, гостей у вагонов минуты три, сейчас моя служба узнает, кто они и откуда, попросил Савелов, хватаясь за рацию.
Лады! без особого энтузиазма согласился тот. Только, начальник, скажи своей службе, чтобы по-черному их не му-дохали. Вы уедете, а нам жить тут и, почитай, у каждого ребятишки малые.
"Купавна", «Купавна», я «Щербинка», откликнись, прием, повернувшись спиной к ветру, заорал Савелов в рацию.
Я «Купавна», что стряслось, «Щербинка»?
Гости пожаловали, «Купавна», со стволами... Принимай меры.
Сколько их?
Четверо у вагонов и четверо в машине за проходной.
Понял, «Щербинка». Конец связи.
Кто отправитель и кто получатель груза, отвечай, козлятина?
А я почем знаю, рвался от них тот.