Пульс есть ли? спросил он.
Митягин, выпустив тряпки, поспешно ухватился за руку парня, стал щупать запястье.
Ах, господи, господи! Не учую никак пальцы-то дрожат
К сердцу прильни, посоветовал Семен. Так же послушно, как хватался ощупывать пульс, Митягин сдернул с лысины картуз, прижался ухом к груди.
Эк, ополоумел! Семен с досадой оттолкнул его. Сквозь пиджак слушает.
Он грубо разорвал руками мокрую одежду, обнажил грудь парня.
Теперь слушай
Яйцевидная лысая голова долго пристраивалась, замерла Замер сгорбившийся над Митягиным Семен Тетерин, замер продолжавший бережно держать в руках мокрую тряпку Дудырев. Снова беспокойно заелозила митягинская лысина. Семен и Дудырев не дыша ждали.
Не прослушивается, слабо произнес Митягин, подымая голову.
Ну-кося! Семен отстранил Митягина, тоже припал к груди, долго слушал, молча поднялся.
Ну? с надеждой спросил Дудырев.
Не чуть вроде ни сердца, ни дыхания.
Сонная артерия Пока в воде был да пока вытаскивали, сколько крови вышло, бормотал Митягин.
Может, искусственное дыхание сделать? предположил Дудырев. Вдруг да
Он присел, взялся за раскинутые руки парня. Но когда он коснулся этих рук, то почувствовал холодны, едва ли не холоднее той мокрой тряпки, которую только что держал в ладонях. Дудырев выпустил руки, помедлил с минуту, вглядываясь в бледное, какое-то стертое в сумерках лицо парня, с натугой встал, передернул зябко плечами, с усилием нагнувшись, поднял с земли свой пиджак и рубахи, стал молча одеваться.
А утро послушно, по привычке наступало. Блеклые звезды глядели утомленно и неверно. Над рваной кромкой хвойных вершин расплывался свет, пока еще мутный, какой-то мыльный не заря, лишь далекий предвестник бодрой зари. И еще довольно темно не разглядишь росу на кустах, хотя и чувствуешь тяжесть мокрой листвы. И не проснулись еще птицы Утро? Нет, умирание обессиленной, состарившейся ночи.
В сумеречном пугливом освещении лежал на траве парень в черном костюме с растерзанной на груди рубахой. Он казался плоским, раздавленным, только носки сапог торчали вворх. Бросалось в глаза: одни штанина заправлена в голенище, другая выбилась.
Опустив головы, стояли охотники. Их усталые, небритые лица с ввалившимися щеками были бледны той бесплотной бледностью, какая обычно бывает при брезжущем свете. Мокро лоснилась удлиненная лысина Митягина. Дудырев нахмурился, глаз не видно, под выпирающим лбом темные провалы. Семен Тетерин сгорбатился, словно не в силах выдержать тяжести безвольно опущенных широких рук.
Семен первым пошевелился.
Ну, дружочки мои, потешились, теперь похмелку принимай. Ты, Константин, обратился он к Дудыреву, скорым шагом давай в район. Что уж, докладывай без утайки кому нужно А ты, Семен направил тяжелый взгляд на Митягина, крой в Пожневку. Сообщи бригадиру Михайле о сыне Мне придется здесь куковать. Бросить все, уйти негоже.
Дудырев угрюмо кивнул головой, а Митягин сжался.
Ты сам, Семен, сходи Не могу попросил он угасшим голосом. Не неволь, как же к человеку с эдаким
Семен взял Митягина за плечо, сурово вгляделся в него.
Иль чует кошка, чье мясо съела?
Да ведь я не один стрелял
Двое стреляли. Один медведя свалил, другой человека. И сдается мне: ты с ружьем-то похуже справляешься. Иди! Семен легонько и властно подтолкнул Митягина.
Не подняв с земли ни ружья, ни картуза, поникнув лысой головой, фельдшер покорно направился в лес. Дудырев, хмуро кивнув на прощанье, подхватив двустволку и патронташ, двинулся в другую сторону.
От убитого медведя доносилось рычание. Калинка стояла на туше, шерсть на ее спине вздыбилась, налитые кровью глаза невидяще скользнули по Семену и опять
Да ведь в момент за руки не схватишь. Крикнул им, а уж готово
Крикнул? Смуглое, узкое, под густой курчавой шевелюрой лицо прокурора насторожилось, взгляд живых черных глаз обострился. Что крикнул?
Да как же, услышал гармошку и кричу: «Не стреляй!» Да вгорячах-то, видать, они не сообразили сразу
Подошел высокий с портфелем, подался вперед, вслушиваясь. Прокурор значительно переглянулся с ним, повернулся к Дудыреву:
Он действительно кричал это?
Припоминаю что-то кричал, ответил Дудырев.
Вы и гармошку слышали?
Гармошки не слышал. А разве это важно для следствия?
Важно, сурово ответил прокурор. Весь ход дела меняет. Если один мог предусмотреть, то ничего не мешало то же самое предусмотреть и другим. В нашем деле приходится быть педантами. Крик был, можно сесть и в тюрьму. Иначе просто был бы несчастный случай, или, что называется на нашем языке, юридический казус.
Все вокруг него подавленно молчали.
Пока шел разговор, никем не замеченная подъехала подвода из Пожневки. Пятеро, приехавшие с машиной, Семен Тетерин да Митягин с Михайлой, прибывшие с подводой, восемь человек. Для другого места не такая уж большая компания, но заброшенный лесной угол, должно быть, с самого сотворения мира не видел столько народу сразу.
11
Долговязый следователь по фамилии Дитятичев снял свой форменный китель, засучил рукава на волосатых тощих руках, принялся придирчиво расспрашивать Семена Тетерина и Дудырева, кто из охотников где стоял во время выстрелов.