Первым высказал общее желание Юлек.
Зачем тебе сразу уходить? спросил он, придвигаясь поближе к чужому парню. Это глупо! Ты же можешь немного тут побыть. И нога у тебя болит, и вообще. Знаешь, как тут здорово! Почему тебе не остаться?
Будь это один из юных обитателей Ольшин, Юлек гнал бы его с острова как непрошеного гостя, как нахального захватчика.
Но это был пришелец из дальних стран, и его надо было спасать. Да, его надо спасать, как спасают в бурю потерпевшего кораблекрушение...
Помочь такому человеку любыми средствами не только обязанность, но и большая честь!
Останься! горячо уговаривал Юлек. Послушай меня, останься!
Парень не отвечал. Уля с беспокойством присмотрелась к нему его, кажется, опять знобило. Мариан и Вишенка тоже не сводили с него глаз. Он заметил это и криво усмехнулся.
Надо идти, буркнул он, стал на колени и, ухватившись за ветку потолще, попытался подняться. Когда это ему наконец удалось, лицо его посерело и на лбу выступил пот.
Больно? испуганно спросил Юлек. Наверно, ужасно больно!
Вот дьявол! шепотом выругался парень. Видно, нарывает.
Хочешь, я посмотрю тебе ногу, мужественно предложил Мариан, хотя и очень боялся смотреть на нарывы.
А зачем? Все равно не поможешь. Надо идти, нечего тянуть. Вот только палку себе срежу.
Юлек немедленно предложил свои услуги: он в этом разбирался и обещал найти лучшую на свете палку. Тем временем Вишенка мигнула Уле и Мариану. Когда они отошли за ближние кусты, Вишенка сказала тихо, но решительно:
Слушайте, это глупо,
он же не может идти. С ногой у него что-то серьезное.
А что мы можем сделать? спросил Мариан.
Очень просто: отведем его к отцу Ули.
Мариан сказал, что план превосходный, но вряд ли его удастся осуществить: идти к доктору парень наверняка не захочет.
Должен пойти! уверенно заявила Вишенка. Уля, в котором часу твой отец начинает принимать больных?.. Уля! А, Уля? окликнула она подругу, потому что у Ули было такое лицо, как будто она ее не слышала.
На самом деле Уля все отлично слышала и боролась с собой. Дело в том, что она уже давно решила никогда и ни о чем не просить своего отца. К ней относятся как к чужой ну, так она и будет чужой. Решение это укреплялось в ней с каждым днем и доставляло особую, горькую радость. А теперь придется от него отступить... Просить это значит унижаться, это значит дать тому, кого просишь, какое-то преимущество перед собой. Да, но если это нужно, чтобы помочь больному... вправе ли она колебаться?
Уля, удивленно повторила Вишенка, ты что так задумалась?
Отец начинает прием в пять, ответила Уля.
Теперь он стоял, опираясь спиной о ствол орешника, и смотрел, как Юлек очищал ореховую палку от сучков и веток.
Слушай, начала Вишенка авторитетным тоном. Парень поднял голову и сердито сжал челюсти.
Да ты не злись, заторопилась Вишенка, не давая ему заговорить. Мы не собираемся вмешиваться в твои дела, делай что хочешь, иди куда хочешь, но сначала ты должен пойти с нами к врачу.
Он посмотрел на них с таким изумлением, словно с ним заговорили на иностранном языке.
Да, поддержал Вишенку Мариан. Обязан.
Вы что, взбесились? крикнул парень. Но Вишенку нельзя было смутить криком.
Ничего не взбесились, просто считаем, что с такой ногой расхаживать нельзя.
Вот еще! Некогда мне таскаться по врачам! Я не на прогулке, раздраженно говорил парень. У меня дело есть.
А если будет заражение крови?
Почему это должно быть заражение?
Потому что ты, наверно, загрязнил рану.
Возможность заражений испугала всех. Уля побледнела.
Юлек перестал стругать палку и взволнованно спросил: А это опасно?
Конечно, ответил Мариан.
Откуда ты знаешь?
Это все знают. И потом, у моей мамы было заражение крови. . . Ей делали уколы.
Если будет заражение, настойчиво объяснила Вишенка, нога у тебя распухнет, как бревно, и ты вообще никакого дела не сделаешь.
Незнакомец глядел то на Вишенку, то на Мариана, то снова на Вишенку, как бы соображая, правду ли они говорят. Уля поняла, что он тоже испугался, и ее опять охватило чувство непонятной жалости, как в те минуты, когда его бил озноб и она поила его горячей водой.
Не будь дураком! просительно сказал Юлек. Соглашайся!
Соглашайся, тихо повторила Уля. Он хмуро молчал. Потом буркнул:
И вообще, врач меня не примет... надо, наверно, какую-нибудь бумажку.
Я попрошу отца, быстро проговорила Уля. Он посмотрел на нее с удивлением:
Так этот врач твой отец?
Да. Он живет в Ольшинах.
- Мы тебя отведем! крикнул Юлек, чувствуя, что незнакомец сдается, и радуясь, что можно что-то для него сделать. Тут же он объяснил, что до Ольшин, всего полтора километра и доктор живет на ближнем конце села.
Который час? спросил Мариан у Вишенки. Из всей четверки у нее одной были часы, которыми она очень гордилась.
Четверть пятого, ответила она. Надо идти.
Ну, так идите, сказал парень. Я сейчас тоже приду. Зачем? запротестовал Юлек. Вместе ведь лучше!
И так дойду. Не люблю таскаться с целой оравой.
Это прозвучало не слишком приятно, однако ребята и не подумали обидеться. Их заботило другое: а не собирается ли он попросту сбежать? Парень это, видно, почувствовал и пробурчал: