Неужто налоги опять подняли? недовольно спросил горожанин.
Да что ты сразу о плохом-то! оборвала его женщина. Может, наш милостивый король праздник какой затеял? Сейчас и объявление будет!
Ага, праздник! Праздник обдирания липок! буркнул мужчина.
Но в это время кристалл на ладони мальчишки засветился. Все притихли, я же едва подавила вскрик: в воздухе над кристаллом появилось полупрозрачное изображение, знакомое мне с детства, отец на парадном портрете, висевшем в гостиной, рядом с портретами моих предков.
Его величество милостивый король Карл II с прискорбием сообщает о чудовищном злодеянии. Сегодня ночью разбойничья шайка проникла в имение Лунная Роза, принадлежащее графу Киллиану Роджеру Августу Арчеру
Горло сжалось, голова кружилась. Именно в этот миг случившееся перестало казаться кошмарным сном и сделалось жуткой реальностью.
Следом за изображением отца появился портрет мамы, какой она была в юности. Милая, улыбчивая, ласковая. Потом лицо Патрика с коротко остриженными волосами и такое серьезное, каким он никогда не был в жизни. Потом мое лицо
Единственная дочь графа Арчера Вивиана Сюзанна Аделина Арчер пропала. Ее тело не найдено. Сын графа Дейтона, Адриан Дейтон, наследник рода, объявляет награду в тысячу золотых за любые сведения, касающиеся местонахождения его невесты, и три тысячи тому, кто найдет ее невредимой!
Для портрета я позировала, когда мне едва исполнилось пятнадцать лет. Здесь я выглядела еще совершенным ребенком, с пухлыми щеками, с распущенными по плечам волосами. И все же была вполне узнаваема.
Бедная девочка! ахнула пожилая горожанка. Жива ли Никому не пожелаешь попасться в лапы разбойникам!
А за найденное тело денег отсыплют? по-деловому поинтересовался тот же самый разговорчивый мужик. Это ведь считается сведениями?
Хорошо, что я стояла за спинами людей и никто меня не видел. Я машинально растрепала волосы, стараясь закрыть лицо, попятилась назад. И уперлась спиной в джинна. Почти уперлась, потому что он очень плавно подался в сторону, избегая прикосновения.
Я в панике огляделась, решая, в какую подворотню бежать.
Они тебя не узнают, тихо сказал джинн, который наблюдал за мной с обычной усмешечкой. Тебя не узнает никто, кроме тех, кто видел прежде.
Адриан узнает? спросила я.
Да. Но его здесь нет.
Кристалл на ладони вестника снова показывал Патрика, а парнишка расписывал, как храбро сражался молодой наследник рода и какая это потеря для королевства. Сам король скорбит!
Во рту сделалось горько, будто меня заставили выпить отвар полыни. Король скорбит! Представляю себе! А уж как скорбят Дейтоны и Фарли! Особенно Адриан. Еще бы, ведь желанный трофей в виде меня почти попал в руки, но ускользнул, просочился сквозь пальцы. Да Адриан носом землю рыть станет, чтобы меня отыскать!
Ничего, я окажусь быстрее! Соберу артефакты и поверну время вспять!
Пошли отсюда, пробормотала я.
Я не знала, куда идти и что делать дальше. С чего начать? Ни единой мысли, за которую можно зацепиться. Пустота в голове, в душе и желудке.
Он напомнил о том, что голоден, неприличным урчанием. Я схватилась за живот и чуть не сгорела со стыда. Моя гувернантка, госпожа Легель, отчитала бы меня как малявку за такую вульгарность. «Истинная леди не должна голодать, но и не должна наедаться досыта. И сытый, и голодный желудок мешают размышлять о благопристойных
вещах»
Мешают размышлять! Я не ела почти сутки, не считая бокала шампанского вечером. Последняя моя трапеза хлеб с джемом вчера за завтраком.
Мне было так плохо и тяжело на душе, что казалось, я не смогу впихнуть себя и крошки, но мне нужен план, а значит, я обязана позаботиться о теле!
Я голодна! сообщила я джинну, когда мы отошли подальше от толпы и встали в тени глухой стены. Сделай мне
Я задумалась, мысленно перебирая еду, которую можно жевать на ходу. Однажды, будучи в столице, я видела, как ватага мальчишек ест из промасленного кулька картофельные палочки, истекающие жиром. Папа наотрез запретил мне даже мечтать о такой гадости, но Патрик тайком притащил мне кулек. Правда, палочки к этому времени отсырели и сделались квелыми.
Продавали на улицах города и зажаренную до хруста мелкую рыбешку, и отварной картофель. Придется есть руками, но что поделать.
Желаю картофельных палочек!
Джинн странно хмыкнул и протянул мне бумажный сверток, который будто вытащил из воздуха. Я тут же сунула палочку в рот, но не почувствовала ни вкуса, ни запаха, словно жевала бумагу.
Что это? опешила я.
Иллюзия, усмехнулся джинн. Так же, как одежда на тебе. Как конь, на котором я въехал во двор тюрьмы. Слухи о возможностях джиннов сильно преувеличены.
Я ею не наемся
Джинн чуть наклонил голову с бесстрастным видом, но в глазах его горело удовлетворение. Он снова упивался моей беспомощностью. Гад, гад! Ну ладно!
Иллюзию монет тебе ведь ничто не помешает создать? презрительно спросила я.
Спустя несколько минут я сидела в забегаловке, которых было полно в этой части города. Она насквозь пропиталась кислым запахом пива и курительной смеси, замызганные столы можно было отчистить только с верхним слоем древесины. Радовало лишь то, что ранним утром в трактире оказалось тихо и пусто.