людей с их сознанием.
Но может ли эта концепция быть применима в действительности, в RII? Мы уже знаем, что материалистическая доктрина при всей своей онтологической несостоятельности весьма эффективна в качестве модели при изучении явлений апсихической природы. Аналогичным образом ментализм, воспринимающий все как совокупность душевных, психических феноменов, может и должен быть онтологической моделью теоретической психологии.
Известно, что к настоящему времени единой теоретической психологии нет есть различные школы и школки, которые, исходя из разных предпосылок, пытаются объяснять различные аспекты внутреннего, субъективного мира человека. Собран колоссальный эмпирический материал, позволяющий в определенной степени объяснять душевные состояния и управлять поведением людей. Но такой состоявшейся, точной науки, какой является физика для внешнего мира, для внутреннего мира, души, нет. Никто не может труса сделать храбрецом, тупицу сообразительным, подлеца переделать в порядочного человека. Причина в отсутствии понимания основ духовной антропологии человека. И, подобно тому, как физика дает возможность понимать и изменять физический мир на основе теоретических представлений о строении "материи", так и теоретическая психология должна давать такие возможности в отношении явлений душевного мира. Известные многочисленные попытки построения теоретической психологии на базе т. н. материалистических представлений о действительности подобны попыткам удаления миндалин через задний проход. В принципе возможно, но затруднительно. Что касается бихевиоризма, то это вообще не психология.
Одним из главных аргументов в пользу того, что субъективный идеализм действительно может быть онтологической моделью для теоретической психологии является его, как и материализма, логическая непротиворечивость. Это первое условие, которое предъявляется ко всякой естественнонаучной теории, и ему ментализм, как об этом уже говорилось, удовлетворяет.
И, наконец, следует указать, что онтологической моделью для психофизиологии, изучающей взаимодействие физического и психического, должен быть дуализм. Как онтология эта доктрина конечно не выдерживает критики, но в качестве модели она хорошо подходит для изучения воздействия духа на тело, особенно феноменов йоги, нестинарства и т. п.
Является ли ментализм, несмотря на невозможность признания его абсолютной истиной из-за солипсизма, большим приближением к истине, чем материализм? В соответствии с концепцией правдоподобия К.Поппера да. Ментализм действительно лучше соответствует фактам духовной жизни, чем материализм, поскольку истинное, но не ложное содержание ментализма превосходит истинное содержание материализма, и ложное, но не истинное содержание материализма превосходит ложное содержание ментализма.
Последнее, и возможно самое важное, это эффективность ментализма в духовной практике в качестве промежуточного метафизического представления о бытии. Те, кто стремятся к постижению высшей Реальности, должны исходить из не реальности действительности RII, т. к. с точки зрения высшей реальности RI действительность действительно не реальна. Такую возможность дает только представление о мире как о субъективном феномене. Иначе невозможно избавиться от иллюзии реальности этого мира, подобно тому, как невозможно проснуться от кошмарного сна, не понимая, что это только сон.
3.3 Идеализм йогачар
виджняна-вадаКак известно, Будда отказывался рассматривать метафизические проблемы, настаивая на практической стороне своего учения. После его смерти, или как говорят буддисты, после того, как "ветер непостоянства задул светоч истины", его учение различные мыслители стали развивать в разные системы в соответствии со своими ментальными склонностями. Так возникли четыре школы буддизма вайбхашики, саутрантики, йогачары и мадхьямики. Две первые из них относятся к буддизму хинаяны, т. е. узкому пути, более близкому учению раннего буддизма. Остальные две принадлежат к махаяне, широкому пути, существенно изменившему теорию
Анализируя сущность виджняна-вады, Радхакришнан пишет: "Йогачары выбросили за борт легкомысленные утверждения реалистов, рассматривавших ум как самостоятельную вещь, которой во время опыта противостоят другие самостоятельные вещи. Рассматривая две субстанции материю и дух, они стремились открыть всеобъемлющую реальность, включающую обе субстанции. С подлинной проницательностью они поняли, что действительно созидательным в мире объектов является разум, или виджняна, который больше, чем простой индивид. Внутри этой виджняны возникает различие между объектом и субъектом. Алая-виджняна это основной факт реальности, раскрывающий себя в индивидуальных умах и вещах. Различие между субъектом и объектом это различие, проводимое самим познанием внутри своей собственной области, а не отношение между двумя независимыми сущностями, как это утверждают вайбхашики и саутрантики".
Возникновение феноменального мира виджняна-вада объясняет так: "Во всесохраняющемся сознании, или алае, существует авидья (неведение, авт.), и из непросветленного состояния возникает то, что видит, то, что воображает, то, что воспринимает, и объективный мир, и то, что постоянно образует частности". Индивидуальное "я" возникает в результате смешения алаи и авидьи. Для своего существования это "я" имеет своей корреляцией эмпирический мир. Мир и "я" феноменальны, но своей основой они имеют алаю. Алая свободна от различий, хотя в пространстве и времени существуют бесчисленные ее проявления. Высшее состояние, которое за пределами всех противоположностей и в котором осуществляется синтез по Гегелю положительного и отрицательного, йогачары называли татхатой, или чистым бытием.