Сейчас он кашлянул и покосился на Люси:
Ну так вот, еще на гуляниях выступают фокусники, есть всякие конкурсы... Да как и в Гельстене, в общем, только их много больше. Мы с тобой обязательно поучаствуем, правда?
Так, разговаривая с ней она почти ничего не отвечала, но слушал внимательно Роджер и дошел до дома. Лотти попросила позволения идти вперед и к их приходу уже была на месте, пообещав, что скоро будет горячий чай. Тереза их на сей раз не встретила, хотя Роджеру показалось, что в коридоре мелькнула ее тень. Но она так и не вышла к ним, даже к ужину, так что он сам, забеспокоившись, вечером
к ней зашел. Тереза встретила его жестокой и жуткой усмешкой.
Кажется, тебе весело, очень тихо спросила она, не сводя с него уничтожающего взгляда. Роджер не знал, что ей ответить: да, ему было весело, но прозвучало бы жестоко, если бы он это подтвердил. Лучше уж было промолчать, понять, к чему она клонит. Ждать пришлось недолго, тянуть Тереза не умела:
А что, если я расскажу девочке, что ты сделал с нашим сыном?
Глава 6
Тереза откинулась в кресле, наблюдая, как меняется лицо мужа. Сперва он отшатнулся, потом поглядел на нее с горечью, к которой примешивалось еще разочарование? Брезгливость? Как будто он и помыслить не мог раньше, что она на такое способна. Затем плечи его поникли, он прислонился спиной к стене.
Если ты это сделаешь, ты ранишь не меня, Тесси. Ты ранишь девочку.
Его голос звучал на удивление сухо и спокойно, точно он объяснял ошибку неприятному ему ученику.
Ей сейчас нужно кому-то доверять. Ты сама, я так понимаю, не собираешься завоевывать ее доверие. И не стоит, если ты смотришь на нее, как на орудие мести. А если она перестанет доверять и мне что ей останется? Ты хочешь, чтобы она в восемь лет впала в отчаяние, с которым не справляешься ты в свои двадцать пять? Или тебе все равно, лишь бы снова сделать мне больно?
Надо было остановиться и все же Тереза перестала бы уважать себя, если бы хоть раз в жизни отступила, тем более перед лицом врага.
Ты всё правильно понял. Я в отчаянии ну так пусть всему миру будет не лучше.
Ты уверена, что тогда тебе полегчает? муж попытался взять ее за подбородок, но она уклонилась. После смерти Билли она не давала Роджеру даже дотронуться.
Уверена, отчеканила Тереза. В самом деле, а не попытаться ли? Если весь мир погрузить в отчаяние она не может, так пусть хотя бы рядом с ней никто не будет счастлив. Не раздражает ее, не колет ей глаза, не заставляет сердце мучительно болеть от понимания: ее обделили, ей ничего не осталось. Как не осталось ничего даже меньше ее сыну.
Ну почему моего отчаяния тебе недостаточно? шепнул муж, как ей показалось, со слезами в голосе, отвернулся на секунду и снова посмотрел ей в лицо жестко, без жалости. Я тебе не позволю сделать то, что ты задумала. Я попрошу Лотти не спускать с Люси глаз и не оставлять вас наедине.
Тереза чуть повела плечами. Ей-то лучше было известно, насколько у Лотти хватит времени точнее, вовсе не хватит чтобы возиться с ребенком.
Полночи Тереза пролежала, глядя в темноту. Душой овладело не спокойствие даже умиротворения она не чувствовала а оцепенение. Она знала, что собирается сделать, понимала, пожалуй, к каким последствиям это приведет, должна была ужасаться, уговаривать себя одуматься ну или хотя бы упиваться ненавистью к миру, где убийца ее сына смеет снова радоваться жизни. Но она не чувствовала ничего.
Пожалуй, она разучилась радоваться, и даже настоящая боль, настоящее горе Роджера ее не порадовали бы. Но бессилие и бездействие убивали, она не могла больше так влачить пустое существование, когда боль сжигает только ее саму.
* * *
Роджер, кажется, серьезно отнесся к ее словам. Лотти действительно не отходила от девочки, точнее, девочка следовала за ней по пятам, даже когда горничная отправилась отдохнуть, Люси пошла с ней вместе. Сперва Тереза надеялась отвлечь горничную, но Лотти оказалась сообразительна: и на рынок, и на почту взяла с собой Люси.
«Ну что ж Не станет же горничная затыкать мне рот, если я заговорю с Люси при ней». Тем более, Роджер должен был скоро вернуться. Тереза знала, что около трех Лотти пьет чай с кухаркой; ясное дело, девочка будет с ними. Оставалось решиться а решительности ей всегда было не занимать.
Итак, она спустилась на первый этаж, где была кухня. Входить не стала, посмотрела сначала в приоткрытую дверь. Люси, болтая ногами, ела кекс и посматривала то на Лотти, то на кухарку, бурно обсуждавших соседского лакея.
Кажется, девочка расслабилась, почувствовала себя в безопасности. Между тем сейчас Тереза войдет и скажет, что человек, которого Люси, наверное, уже считает хорошим и добрым, приказал разрезать на куски собственного сына Испугалась бы Тереза в ее возрасте? На ее месте?
«Я бы не поверила. Только так и можно защититься, если слишком страшно». Не верить, отрицать очевидное чтобы почва не ушла из-под ног «Но зачем я хочу выбить у девочки почву?» Конечно, ответ был очевиден: чтобы Роджер больше не смел заявляться домой такой веселый, чтобы не смел забывать, кто он и чего заслуживает. «Но если он был вчера прав и я больше раню девочку?»